Он был ее мужчиной, а она была его женщиной. Марис признавала это всем своим существом.
Но сейчас их подстерегала опасность, и ей следовало быть готовой.
Макнил, прищурившись, разглядывал ее лицо пристальным взглядом. Он не отпустил ее, наоборот, обхватив узкое запястье девушки, еще ближе притянул к себе.
– О чем бы ты не думала, забудь. Ты не должна ничего делать, просто держись подальше от всего происходящего.
Его близость была слишком соблазнительной. Марис прислонила голову к его груди, потершись щекой о жесткие волосы, и ее заполнила почти болезненная нежность.
– Я не позволю тебе действовать в одиночку.
Его сосок оказался прямо перед ней – всего лишь в нескольких дюймах от ее рта, столь же притягательный для нее, как валериана для котенка. Она придвинулась ближе, ее язык скользнул наружу и нежно облизал плоский коричневый кружок.
Макнил содрогнулся и еще крепче сжал девушку в объятьях. Но его пристальный взгляд был мрачным и решительным, когда, обхватив ее подбородок рукой, он нежно приподнял ее лицо.
– Это – моя работа, – непреклонным тоном, который Марис уже приходилось слышать прежде, произнес Макнил. – Ты – гражданское лицо и к тому же ранена. Самой лучшей помощью с твоей стороны будет невмешательство.
В ответ девушка скорчила насмешливую гримасу.
– Ты бы так не говорил, если бы знал меня лучше.
Марис всегда инстинктивно бросалась на защиту тех, кого любила, и мысль о том, чтобы позволить дорогому ей человеку в одиночку встретиться с опасностью, заставляла ее кровь леденеть от ужаса. К сожалению, судьба распорядилась так, что она влюбилась в мужчину, чьей профессией было постоянно находиться между преступниками и теми, кого он поклялся защищать. У нее было не больше прав требовать от Макнила оставить работу, чем у ее семьи просить саму Марис отказаться от рискованного занятия – укрощать необъезженных лошадей. Этот мужчина был тем, кем он был, и любить его означало не пытаться его изменить.
Марис отпрянула.
– Я все еще намерена отправиться в душ и одеться. Не хочу встретиться с кем бы то ни было, одетая лишь в трусики и футболку. – Она сделала паузу. – Исключая тебя, конечно.
Макнил резко вдохнул, его ноздри расширились, а рука дернулась, словно он вновь хотел дотронуться до нее. Но так как времени оставалось все меньше, она шагнула назад, подальше от искушения, и собрала свою одежду. Когда она достигла двери в ванную комнату, ей пришла на ум одна мысль. Марис остановилась и оглянулась на Макнила. А был ли он один? Хотя Зейн и Ченс никогда не рассказывали о своих заданиях, иногда они обсуждали некоторые детали, вспоминая дни своей учебы, и Марис многое вынесла из тех разговоров. Для агента ФБР было бы очень странно работать без подстраховки.