– Это исключено, Ахмед, – твердо ответил Моххади. – И в моих убеждениях нет путаницы. Теорию национального мусульманского социализма придумал не я. Я только пытаюсь преломить ее применительно к нашим условиям. Правда, еще не всегда хватает знаний, но я много читаю. Особенно по теории марксизма. Наверное, поэтому я стал ближе к левым. Я понял их, Ахмед! И сейчас уйти с этих позиций – преступление. Я не могу, сложа руки, смотреть, как цвет нации, будущий урожай ее умов, моих друзей, наконец, пытаются сделать идиотами. Могу ли я не бороться с этим? И я хочу знать – поможешь ты мне в этом или надо рассчитывать только на свои силы? Откажешь – не обижусь. Человек с твоей судьбой имеет право вдыхать аромат увядающих роз в своем саду, растить детей и зарабатывать на жизнь. Но кем предстоит стать этим детям? Рабами или свободными людьми?
– Ты задеваешь мою мужскую гордость… Хотя, разве в этом дело? Мои дети очень любят играть с дядей Отэном… В общем, если ты согласен принять помощь, то я поставлю тебе несколько обязательных условий. Во-первых, постоянно держать меня в курсе всех событий. Второе, я всегда должен знать, где ты находишься и что собираешься делать. Ну и, в-третьих, ты стараешься постоянно быть на людях и не ездишь ни в какие сомнительные места. И само – собой носишь постоянно при себе оружие, идет?
– Но у меня нет пистолета… – развел руками Моххади. – И никуда не ездить?
– Се киф-киф.[18] А пистолет я для тебя завтра же достану. Да ты не бойся. Надо быть предельно осторожным и все.
– В таком случае теперь и тебе…
– …Со мной сложнее. Я профессионал и знаю все их приемы.
– Да, а где твои материалы?
– Здесь, со мной. В этом кейсе.
– Оставь мне. Я просмотрю, что там и найду более безопасное место для них. И никаких статей. Пока нам не будет ясна полностью расстановка сил. Пойми, это не трусость. Им нельзя сейчас дать возможность использовать тебя против тебя самого…
10
Говорят, от того, в каком настроении выпьешь утром чашку кофе – так и день пройдет.
Лакдару незачем было дожидаться утреннего кофе. Настроение у него испортилось еще вчера вечером. Около одиннадцати позвонил надежный человек из уголовной полиции и намеками – телефонные разговоры могут прослушиваться – дал понять, что дело об убийстве хозяина кофейни принимает нежелательный оборот. В подробности он, естественно, не вдавался.
Всю ночь Лакдар тяжело проворочался с боку на бок, так и не заснув. Мешало все. Сначала мысли о том, что могло произойти? Объявился неожиданный свидетель? Ерунда! Расследование ведет чиновник, который сможет затушевать ненужные показания. Да и роль самого Лакдара не так просто выяснить. Что же вынудило его человека звонить поздно вечером?