Лакдар пододвинул к себе тяжелый старомодный аппарат спецсвязи.
– Слушаю вас… – голос на том конце провода, пройдя электронные сита противоподслушивающих устройств, казался металлическим – холодным, словно говорил не живой человек, а робот.
– Привет. Как там, с этим делом? Понимаешь о чем я? – хотя телефон и был заблокирован от прослушивания, но Сахнун решил перестраховаться и говорил намеками.
– Инспектор Жако, из бригады по борьбе с наркотиками, был на приеме у начальника полиции города и добился, чтобы дело было передано ему.
– Основания?
– Убит его человек, знавший якобы нечто очень важное. Подробности неизвестны. Видимо, аргументы Жако были настолько сильны, что ему разрешили взять дело в свое производство, минуя бригаду по раскрытию убийств.
– Вот как… – протянул Лакдар. Теперь стала ясной причина вчерашней тревоги. Жако не то что тоненькую ниточку заметит, он и по паутинке может выйти на верный след. Что теперь толку злиться на этого попугая – начальника полицейского участка, которому было приказано держаться за дело зубами… Нужно позаботится о собственной страховке.
– Слушай внимательно: тарг ничего не должен сказать! – Лакдар забыл об осторожности. Какая теперь осторожность, когда все поставлено на карту. – Пусть покончит с собой в камере. Сегодня же ночью! Ты меня понял?
– Да, – ответил собеседник голосом робота. – Но это не возможно. Тарг уже освобожден.
– Кем? Когда?! – Лакдар рывком ослабил узел галстука.
– Сегодня утром. Жако начал работу сразу же, даже сам поехал в участок. Через несколько часов тарга выпустили. Что-нибудь еще, господин старший инспектор?
Лакдар, не отвечая, отключился от связи…
Жако, опять Жако! Они не были лично знакомы. Но Лакдару хватило знакомства заочно, по материалам дел, которые вел Жако, чтобы возненавидеть этого человека. Причину этой ненависти Лакдар не хотел назвать даже самому себе. Между тем, причиной, породившей такую ненависть, была обычная зависть. Да, Лакдар завидовал Жако потому, что тот не боялся. Не боялся испортить себе карьеру, не боялся потерять место, не боялся в нужный момент пойти к начальству и настоять на своем.
Вот и сейчас Жако, этот проклятый Аллахом полукровка, араб не араб, и французом не назовешь, вот так взял и перевернул все хитроумные ходы, разработанные им, Лакдаром. Какой теперь толк в смерти Бабу, когда Жако «взял след», ходит и вынюхивает, выведывает и расспрашивает. Он не побрезгует рыть в любой выгребной яме, значит, что не на нем дерьмо останется.
Лакдар вспомнил, как ему ответили на предложение одновременно с осведомителем убрать и его хозяина – Жако. «Вы хотите натравить на наших людей всю криминальную полицию? Полицейские и журналисты всегда корпоративны! Исключение – убийство, как политическая демонстрация, но сейчас об этом и речи быть не может». Учителя… Доосторожничались!