Говорил равви Пинхас: «Сказано в книге «Обязанности сердец» («Ховот ха–левавот»)*[127], что живущий праведно видит оком, которое не есть око, и слышит ухом, которое не есть ухо. И это правда! Ибо часто, когда кто–нибудь приходит ко мне за советом, я слышу, как он сам же себе и отвечает».
Спросили равви Пинхаса: «Почему человек, встречающий своего друга после разлуки более чем в двенадцать месяцев, говорит при встрече слова приветствия «самому живому из мертвых»?»
Цадик ответил: «Каждый человек обладает на Небесах своим светом. Когда двое встречаются, их огни сливаются, рождая новый свет. Это называют рождением, новый же свет – это ангел. Но такой ангел не может жить более двенадцати месяцев, если только двое породивших его не встретятся на земле еще раз прежде, чем окончится срок. Но если они встречаются спустя двенадцать месяцев, то могут вновь оживить ангела. Вот почему при встрече они произносят такие слова».
Спросил как–то равви Рафаэль у своего учителя, равви Пинхаса: «Почему у людей разные лица?»
Ответил равви Пинхас: «Потому что человек сотворен по образу Божиему. Каждый из людей сосет божественную жизненную силу из своего места, хотя все они образуют Человека (Адама). Вот почему лица людей – разные».
Говорил равви Пинхас: «В каждом человеке есть нечто драгоценное, чего нет ни в ком другом. Поэтому сказано: «Никого не презирай»*[128].
Слова же Талмуда «Всякий праведник завидует брачному покрову соседа своего» он объяснял так: «Праведник завидует тому сокровенному, тому скрытому, тому драгоценному, что есть только в сердце его соседа, и ни в ком другом».
Жена равви Пинхаса однажды бранила своего слугу. Это не понравилось равви, и он сказал ей: «Нельзя обижать этого еврея. Он благочестив, очень благочестив!» Речь шла о водовозе по имени Хирш, только что доставившем в дом равви бадью с водой. Это был очень простой человек, неженатый, хотя ему было уже сорок лет. Равви говорил своей жене: «Боюсь я за Хершеле – он такой благочестивый, такой благочестивый!»
Говорил равви Пинхас: «Отношение Бога к грешнику можно уподобить князю, у которого кроме великолепных дворцов есть маленькие хижины, укрытые в лесах и селах, в которых он останавливается, когда выезжает на охоту или отдохнуть. И тогда любой дворец значит для него не больше простой хижины. Одно с другим несопоставимо, и то, на что способно ничтожное, великое не в состоянии сделать. Так же и праведник: хотя значение и дела его велики, он не может совершить того, что совершает грешник, когда молится или делает что–либо во славу Господа, и Бог, взирающий на мир, радуется ему. Поэтому праведнику не следует считать себя лучше грешника».