Равви Пинхас сказал: «Если кто–либо говорит, что слова Торы – это одно, а слова мира – другое, то такой человек отрицает Бога».
Говорил равви Пинхас: «Сны – это испражнение наших мыслей, ими мозг очищается. Вся мудрость мира – это испражнение Торы, ими Тора очищается. Поэтому сказано: «Когда Господь вернет изгнанников в Сион, мы будем как во сне». Ибо тогда откроется, что мудрость существует только для того, чтобы Тора могла очищаться, а изгнание – для того, чтобы мог очищаться Израиль и чтобы все было словно сон».
Спросили равви Пинхаса: «Как следует понимать, что до Вавилонского столпотворения у людей был один язык, а после того, как Бог смешал их язык, каждый народ стал говорить на своем собственном наречии? Как это оказалось возможным, чтобы люди вдруг стали говорить каждый на своем языке и понимать только свой язык, хотя до этого у всех у них был один общий язык?»
Равви Пинхас ответил так: «До Вавилонского столпотворения все народы говорили на Священном языке, хотя у каждого из них помимо того был и свой отдельный язык. Поэтому сказано: «И был на всей земле язык единый», то есть Священный язык. На своем языке каждый народ говорил промеж себя, а Священный язык все народы использовали, чтобы общаться друг с другом. И что сделал Господь, чтобы наказать их? Отнял у них Священный язык».
Говорил равви Пинхас: «Если человек решается на что–то великое, и решается делать это в духе истины, ему не следует опасаться, как бы кто–либо еще не сделал того же самого. Но если он делает это не в духе истины, но стремится лишь к тому, чтобы стать непревзойденным, то низводит великое до степени ничтожного – и тогда любой способен стать его подражателем».
Однажды равви Шмелке и его брат, ставший потом равом во Франкфурте, отправились к равви Пинхасу, чтобы отведать у него истинный вкус субботы. Они прибыли в пятницу и увидели цадика на кухне, где, в ожидании наступающих святых часов, он наблюдал за приготовлением рыбы. Равви Пинхас приветствовал гостей такими словами: «Исайа говорит: «Ибо Господь так говорит об евнухах», то есть о тех, кто не может насладиться священной радостью; «которые хранят Мои субботы»*[136], то есть блюдите субботу, и вы насладитесь ее истинным вкусом».
Говорил равви Пинхас: «Все шутки – из рая, и даже насмешки, если они произносятся от чистого сердца».
Однажды в доме равви Пинхаса играли свадьбу. Свадебный пир длился много дней, и за это время и число гостей не уменьшилось, и ничего не повредили, даже не разбили ни одной бутылки. Когда люди стали удивляться этому, равви Пинхас сказал: «Чему вы удивляетесь? Мертвые – хорошие смотрители!» Тогда все поняли, почему во время танца равви закричал: «Эй вы, мертвые! Почему вы ничего не делаете? Присматривайте–ка за тем, чтобы ничего не разбилось!»