Необходимо было перебить его, и немедленно!
— Вы слишком торопитесь, сударь! — вскричала Элизабет. — Вы забываете, что я еще не дала вам ответа. Так разрешите, я сделаю это не откладывая. Примите мою благодарность за комплимент, которым вы меня удостоили. Я высоко ценю честь вашего предложения, но принять его не могу.
— Мне не надобно объяснять, — ответил мистер Коллинз, величественно подняв руку, — что у юных барышень принято отвергать первое признание того, кому они втайне намерены ответить согласием, и что отказ иногда повторяют дважды или трижды. Посему я отнюдь не обескуражен тем, что сейчас услышал от вас, и уповаю повести вас к алтарю через самый малый срок.
— Право, сударь! — воскликнула Элизабет. — После моего ответа ваше упование можно счесть совсем непонятным. И заверяю вас, я не принадлежу к тем девицам (если такие девицы на свете есть), которые столь дерзко не опасаются лишиться своего счастья, полагаясь, что им сделают предложение во второй раз. Мой отказ совершенно серьезен. Вы не можете сделать меня счастливой, и я убеждена, что из всех женщин на свете я наименее подхожу для того, чтобы сделать счастливым вас. И я убеждена, что ваша покровительница, леди Кэтрин, познакомившись со мной, сочтет меня во всех отношениях неподходящей для положения жены священника.
— Если бы знать наверное, что леди Кэтрин составит такое мнение… — с глубочайшей серьезностью провозгласил мистер Коллинз, — но не могу вообразить, что ее милость взглянет на вас с неодобрением. И можете быть уверены, когда я буду иметь честь увидеться с ней, то с самой высокой похвалой отзовусь о вашей скромности и прочих украшающих вас качествах.
— Право же, мистер Коллинз, у вас не будет надобности хвалить меня. Вы должны дозволить мне судить самой и оказать мне любезность, поверив моим словам. Я желаю вам всяческого счастья и богатства и, отказывая вам в своей руке, делаю все, что в моей власти, чтобы не помешать вам обрести то и другое. Сделав мне предложение, вы исполнили деликатный долг, который возложили на себя касательно моей семьи, и, когда настанет срок, можете вступить во владение лонгборнским имением без малейших угрызений совести. Таким образом, это дело можно считать окончательно решенным.
При этих словах она встала и вышла бы из комнаты, если бы мистер Коллинз не обратился к ней со следующей речью:
— Когда в следующий раз я буду иметь честь поговорить с вами на эту тему, то буду уповать на более благоприятны ответ, чем услышанный от вас сейчас. Хотя я отнюдь не виню вас в жестокости, ибо знаю, что у прекрасного пола есть давний обычай отказывать искателю вашей руки при первом его признании, и, пожалуй, все сказанное вами настолько поощряет меня в моем намерении, насколько это совместимо с тонкой деликатностью женского характера.