Следующий день не умалил ни дурного настроения миссис Беннет, ни ее недомогания. Мистер Коллинз тоже лелеял свою уязвленную гордость. Элизабет надеялась, что досада заставит его сократить свой визит, но, казалось, его планы ничуть не изменились. Он с самого начала обещал погостить у них до субботы и все так же намеревался остаться до субботы.
После завтрака барышни отправились в Меритон узнать, не вернулся ли мистер Уикхем, и посетовать, что он не смог быть на балу в Недерфилде.
Он повстречался им на окраине городка и проводил к тетушке, где его сожаления, а также досада и огорчение всех остальных дали пищу для общего оживленного разговора. Однако Элизабет он признался, что присутствовать на балу не пожелал сам.
— С приближением этого дня, — сказал он, — я убедился, что мне лучше не встречаться с мистером Дарси. Находиться много часов подряд в одной зале с ним, среди одного общества, — нет, я бы не стерпел этого, и могли бы воспоследовать сцены, неприятные не только для меня.
Элизабет от души одобрила его благородное решение. И у них оказалось достаточно времени и для того, чтобы подробно все это обсудить, и для взаимных комплиментов, так как Уикхем с еще одним офицером отправился проводить их до Лонгборна и всю дорогу почти не отходил от нее. То, что он провожал их, вдвойне ее обрадовало: она чувствовала, что его любезность предназначена ей, и это был превосходный случай представить его мистеру и миссис Беннет.
Вскоре после их возвращения мисс Беннет принесли письмо. Оно было из Недерфилда. Его незамедлительно вскрыли. B конверте оказался изящный листок атласной бумаги, исписанный кудрявым женским почерком, и Элизабет заметила, как переменилась в лице ее сестра, пока пробегала его глазами, а затем внимательно перечитала некоторые места. Джейн вскоре оправилась, спрятала письмо и попыталась с обычной своей веселостью присоединиться к их разговору. Но Элизабет настолько встревожилась, что даже Уикхем не смог ее развлечь, а едва он и его товарищ откланялись, как Джейн взглядом попросила ее подняться наверх. Едва они сели у себя в комнате, Джейн достала письмо и сказала:
— Оно от Каролины Бингли, и его содержание меня очень удивило. K этому часу они уже все покинули Недерфилд и находятся на пути в Лондон без намерения вернуться. Вот послушай сама.
Она прочла вслух первую фразу, из которой следовало, что они сию минуту решили немедля последовать за своим братцем в Лондон и намерены пообедать в доме мистера Хэрста на Гросвенор-стрит. Затем следовало: «Не стану притворяться, будто мне жаль расстаться с Недерфилдом, если не считать вашего общества, милый бесценный друг; но мы уповаем, что когда-нибудь у нас будет еще много повторений наших приятных бесед, а пока боль разлуки ведь можно смягчить, изливая мысли и чувства в частых подробных письмах. Надеюсь, вы не обманете моего ожидания».