Первой не выдержала я.
– Павел, какого цвета у тебя глаза?
– Не знаю. Мнения по этому поводу расходятся. Что-то среднее между синим и серым. Ближе к цвету грозовой тучи. Это ты к чему?
Тоник споткнулась на очередном обвинении, но последние слова своей тирады все-таки договорила, только шепотом.
– Ты прав, пожалуй ни к чему. Пыталась подобрать тебе соответствующий приличный прикид: рубашку, костюм… В последний путь все-таки. Только забыла, что туда обычно отправляют с закрытыми глазами. Тебя, кстати, давно убили?
– Минут сорок назад.
– Замечательно! У нас впереди еще масса времени. Продолжайте, Антонина Георгиевна.
Джин-Тоник с хрюканием вобрала в себя порцию воздуха и на выдохе что-то пискнула.
Я посетовала на свою сообразительность. Обычно на лету смысл ухватываю, так сказать, с полуслова. С другой стороны, этот писк и полусловом-то не назовешь.
– Где Наталья? – хмуро поинтересовалась я, испытывая неимоверное желание вернуться в столицу. Как-нибудь прорвемся через кордоны.
– Я не зна-аю! – протянула Тоник. – Я вообще ничего не знаю! – И на всякий случай потрогала своего приятеля за плечо, убеждаясь в его материальности. Он приветливо с ней поздоровался. Она в ответ машинально кивнула и поздоровалась со мной.
– Наталья поехала машину от Павлика прятать, – вежливо доложила я. – Скоро вернется. А в чем дело?
– Мне одной на участке жутко. Значит, вас тоже убили?
– Тоже. Наповал… – вырвалось у меня. – И кто еще в наших рядах?
– Он мне не представился. Кто-то страшный, лохматый. Валяется коленками на полу, головой вниз на моей кровати и… и под ним все постельное белье красное. А Лолик, скорчившись, на боку лежит под столом. Может, она спит, а?
– Конечно, – убежденно сказал Павлик. – Под столом самое спокойное для этого дела место. А кто такой «Лолик» и зачем Наталье прятать от меня машину?
– Наталья не хотела, чтобы ты ей обзавидовался, – торопливо пояснила я. – Тебе такой кабриолет и не снился. А Лолку ты прекрасно знаешь. Не далее, как вчера вечером сидел с ней за одним столиком в «Забегай-ке». И даже сам себе заплатил за посиделки. Через официантку. Тогда еще вполне жив был, я это точно помню.
– Во бредятина! – восхитился Павлик. – У вас и тут аномальная зона, что ли? – Он взглянул на часы. – Ладно, поехали, на месте разберемся.
«На месте» все еще больше запуталось. Дверь бытовки была распахнута настежь, цветной коврик в виде кошачьей головы валялся на земле.
– Видите? – многозначительно прошептала Тоник, прячась за мою спину. Это была двойная защита, поскольку я пряталась за спину Павлика.