Тут я замолчал, вытащил из кармана щепоть табаку, понюхал...
– Так я закончил Петербургский Университет и стал дипломированным инженером- механиком, но ослушаться отца своего не посмел, и по его протекции был послан на стажировку в Московскую уголовную полицию, о чем право-же нисколько не жалею.
– Вспомнила! - оборвала его воспоминания баронесса. -Вы принимали участие в расследовании покушения на Столыпина! Я была гимназисткой, но прекрасно помню ваш портрет в "Ведомостях", там вас называли героем и восходящей звездой сыска. Вы арестовали их всех? Нет, нет ! Я вспомнила, они все были убиты! Так это вы?! Молчите!
– Я и не собираюсь оправдываться! Это всё вы, ах-ах, наро-од, шарман! Блоху подковал! Ломоносов Михайло Васильевич - незаконный сын князя Гагарина...
– Голицына!- поправила тихо баронесса.
– Тем более!
– А дальше?- спросила Ирина Андреевна.
– Что, дальше?
– Вы не закончили ...
– А-а, ну хорошо, только нечего особо рассказывать, тогда же в 1905 эта уголовная шваль приговорила меня, а убили мою жену...
– Простите, я не хотела...
– Уже десять лет прошло, иногда я не могу вспомнить ее лица.
– Вы хотите сказать, это сделали революционеры?
– Нет, то что сказал. В Октябре 1917, всего восемь месяцев назад, город наводнило громадное количество криминала всех мастей, со всех концов России. Откуда они знали, о том что вскоре должно было произойти? В феврале такого не было. Откуда они знали, что их бандитский вождь Ленин переедет в Москву? Бог весть... Они перекрыли заградительными отрядами все дороги на Москву и Питер и устроили голод. Потом они сказали что виноваты в этом крестьяне, и послали продотряды отнимать хлеб, у всех кто его имел. Крестьянам они сказали что во всем виновата буржуазия, то есть все, кто более или менее походит на человека. Теперь горожане стреляют мужиков, мужики - горожан, и все вместе - нас!
– Значит, выхода нет? - спросила баронесса.
– Разве что чудо! - я пожал плечами.
– Алла-а, рахман иль рахи-и-м! - орал Мишка, пока мы скакали по кочкам к лесу.
– Заткнись дурак, язык откусишь! - подумал я, и в это время Мишель замолчал.
– Неужели попал? - спросил я вслух.
Что-что, а ориентировался он быстрей чем я.
– Вот гад! - завопил он и рассмеялся, но в следующее мгновение замычал треснувшись головой о крышу машины. Мы врезались в кусты, я старался держать 40 км/ч., молясь чтобы не встретилось дерево толще чем те, что мы сейчас подминали. Погоня поотстала, видимо они соображали куда это мы собрались. Пути не было, была только маленькая надежда что мы тоже чего-то стоим. Быстро темнело.