Сто восемь ударов храмового колокола запомнились навсегда. Особенно тот, двадцатый…
Как-то Идзитуро спросил Маратова:
— А что с тем человеком?
Маратов не понял:
— С каким человеком?
— Что вернулся на машине к сосне… Его судили?
— Надо полагать.
— Кто он вам — друг, родственник?
— Подчиненный.
— Он умер?
— Не думаю. Тюрьма всего лишь.
— Но он же невиновен?
— Какое это имеет значение? Ветер сбивает с ног тех, кто нетвердо стоит или не видит, откуда налетает вихрь.
Идзитуро тоже не видел, откуда налетает вихрь. Он просто не предполагал о его существовании. Он был наивен.
Последний разговор произошел в загородном особняке Янагиты. У генерал-майора (в тридцать девятом году Янагите присвоили новый чин) был для конфиденциальных встреч такой особняк. Что-то вроде дачи в японском стиле. Здесь он принимал гостей, с которыми не следовало показываться на людях, — штаб-квартира и даже отель всегда у кого-нибудь на примете, а здесь полная изоляция.
Последнее время Маратов для бесед с генералом приезжал только на дачу. Он был важным лицом и претендовал на внимание и почет. Главное, он был нужным лицом. Токио отпускал Маратова в Маньчжурию лишь после настоятельных просьб штаба Квантунской армии. С Янагитой он держался на равных и разрешал себе иногда даже подтрунивать над шефом маньчжурской секретной службы.
В тот день они обсуждали план заброски диверсионных групп в Приамурье. Второй отдел намечал цикл таких ударов по советскому тылу с помощью эмигрантских организаций. Разведшколы готовили в различных городах группы подрывников и террористов, которые должны были дезорганизовать работу транспорта, связи, обезглавить советские и партийные органы. Янагите хотелось узнать у Маратова, насколько крепок советский тыл. и какие средства защиты против диверсий там существуют. Проще говоря, он искал уязвимые места, и места эти должен был указать Маратов.
— Назовите мне пункты высадки групп и схему движения по территории! — потребовал перебежчик.
— Ориентировочно?
— Нет, точно. В противном случае я не смогу назвать препятствия, с которыми столкнутся группы в том или ином месте.
Это требование ущемляло как-то Янагиту, и он сразу принял оборонительную позу:
— Хорошо… Я покажу на карте маршрут и назову цель. Но тогда вы будете ответственны за безопасность операции.
— Ответственность за безопасность операции лежит на том, кто ее разработал. Я же призван только оценивать ее.
Янагита вспыхнул. Его умение думать и действовать ставилось вроде бы под сомнение.
— Предоставьте нам эту возможность оценивать, — осадил «гостя» генерал. — Нам по силам такая миссия. От вас же требуется консультация…