Неужели в любую минуту я могу сорваться? Обернуться чудовищем?
Приближения гнева я не чувствовала… Может, готовиться к этому бесполезно?
– Ну, что думаешь? – нетерпеливо спросила Элис, указав на зеркало.
– Не знаю даже… – уклончиво ответила я, не желая признавать, что до смерти напугана.
Я уставилась на красавицу с ужасными глазами, пытаясь найти в ней хоть частичку себя. В форме губ… Если не обращать внимания на сногсшибательную красоту, можно было заметить, что верхняя губа пухлее нижней – этот знакомый маленький изъян меня даже обрадовал. Может, и в другом я осталась прежней.
Я неуверенно подняла руку; женщина в зеркале тоже прикоснулась к лицу. Ее алые глаза внимательно наблюдали за мной.
Эдвард вздохнул.
Я отвернулась от зеркала и посмотрела на него.
– Ты разочарован? – бесстрастным певучим голосом спросила я.
Эдвард рассмеялся и признал:
– Да.
Мою невозмутимую маску разбило потрясение, и в тот же миг я ощутила боль.
Элис зарычала. Джаспер вновь подался вперед, решив, что я вот-вот сорвусь.
Однако Эдвард не обратил на них внимания и крепко обвил руками мой оцепеневший стан, приникнув губами к щеке.
– Я надеялся, что смогу слышать твои мысли, когда они станут похожими на мои, – прошептал он. – Но вот я опять убит: совершенно не понимаю, что творится в твоей голове.
Мне тут же полегчало.
– Ну, – весело сказала я, радуясь, что мои мысли по-прежнему принадлежат только мне, – видно, мой мозг никогда не будет работать, как полагается. Зато я хорошенькая!
По мере того как я привыкала, мне становилось легче шутить, мыслить связно. Быть собой.
Эдвард прорычал мне на ухо:
– Белла, ты никогда не была просто хорошенькой!
Тут он отпрянул, вздохнул и сказал кому-то:
– Ладно, ладно…
– Что?
– С каждой секундой Джасперу все больше не по себе. Он успокоится, только когда ты поохотишься.
Я взглянула на встревоженное лицо Джаспера и кивнула. Я и сама не хотела срываться здесь, если уж от этого никуда не денешься. Лучше пусть вокруг будут деревья, чем родные.
– Хорошо, пойдем, – согласилась я, и от радостного предвкушения, смешанного со страхом, у меня в животе все задрожало. Я убрала руки Эдварда со своей талии (хотя одну не отпустила) и повернулась спиной к странной красавице в зеркале.