В качестве рекламы фильма компания Filmways Pictures использовала устрашающие постеры и плакаты, на которых Де Пальма был назван «властелином ужаса» и которые приглашали зрителей «испытать леденящий душу страх» или увидеть «последние тенденции моды… на убийство». В газете появилась реклама с изображением женщины, держащей опасную бритву, в которой отражалась кричащая Анна Дикинсон, и с надписью: «Секунда до ее крика станет самой жуткой в вашей жизни». Комбинация искусной рекламной кампании, неоднозначных оценок и изначально положительных рецензий обеспечила высокие прибыли уже в первые недели проката. Однако через несколько месяцев начались протесты. Такие журналисты, как Эндрю Сэррис, обвиняли Де Пальму в том, что он «просто делает деньги, удовлетворяя сиюминутный спрос на «грандж»[16]: для него пустить кровь — все равно что для детей просыпать попкорн». Когда корреспондент журнала Newsweek спросил, согласен ли он с тем, что его фильм — женоненавистнический, Де Пальма ответил, что кинематографисты должны уметь снимать кино обо всем. «Нам что, проходить цензуру только потому, что наши фильмы могут кого-то обидеть?»
Картина, премьера которой состоялась 25 июля 1980 г. в 660 кинотеатрах по всей стране, собрала более 15 миллионов долларов за 19 дней, но уже в августе начались протесты. Фильм критиковали за предвзятое отношение к трансвеститам: организации гомосексуалистов и трансвеститов высказывались, что концовка картины оскорбляет транссексуалов во всем мире. Они признали, что транссексуал с раздвоением личности может существовать на самом деле, однако заявили, что его состояние должно быть показано более точно. Феминистки кричали, что сцена с фантазией об изнасиловании — женоненавистническая. Представители других организаций заявляли, что сцена преследования проститутки уличными бандитами — расистская, а сцены, где действие несколько замедлено, — слишком мелодраматичны и вообще лишние.
Протесты феминисток достигли апогея в Бостоне, Лос-Анджелесе и Сан-Франциско. В Нью-Йорке члены группы «Женщины против порнографии» сагитировали членов других феминистских групп организовать пикет у кинотеатра на 57-th Street Playhouse, где шел фильм. Почти 150 женщин пели песни и несли плакаты с такими надписями, как: «Убийство женщин — не эротично!», «Одетый для убийства» — расистское и сексистское вранье!», «Убийство женщин — не развлечение, а терроризм!». Они также призывали бойкотировать картину. В Сан-Франциско члены организации «Женщины против насилия и порнографии в кино» раздавали посетителям кинотеатров листовки, напоминая, что, «если этот фильм будет иметь успех, убийство женщин может стать лучшим наркотиком восьмидесятых!». Эффект от этих протестов и выступлений оказался прямо противоположным: во время демонстраций фильм «поднялся с третьего на первое место в еженедельном списке самых кассовых фильмов».