- Мама немножко не в себе - у нее был солнечный удар, - поспешила предупредить Бланш.
Трэйль еще не сказал ни слова. Он соображал, есть ли у него какие-либо обязанности по отношению к этим женщинам, которые могли бы перевесить его обязанности по отношению к Марлоу.
- Вы откуда идете? - осведомился он.
Бланш и Милли, наперерыв, перебивая одна другую, стали объяснять.
- Видите ли, здесь мы обыкновенно никому не позволяем останавливаться…
Бланш сдвинула брови и отстранила слишком разболтавшуюся сестру:
- Мы хотим работать.
- А ваша мать? А эта другая женщина?
- Я тоже умею работать, - поспешила заявить миссис Айзаксон. - Я все умею, что нужно для хозяйства на ферме: доить коров, кормить цыплят и все такое.
- Вас надо будет свести в комитет для проверки.
- Куда угодно, только бы прочь от солнца, - отозвалась Бланш, - и чтоб можно было где-нибудь уложить мать. Боюсь, что она очень плоха.
- Переночевать здесь, во всяком случае, можно, - сказал Трэйль.
Милли за его спиной скорчила ему гримасу и шепнула что-то миссис Айзаксон; та, в свою очередь, скорчила гримасу.
- Тут у вас поцивилизованней живут, - сказала Бланш, когда процессия двинулась к Марлоу. Трэйль, шедший, словно полицейский, рядом с тележкой, ответил только:
- Вы удачно попали.
Возле самого города Милли заметила фигуру всадника, ехавшего им навстречу. И обрадовалась: ей показалось, что это второй мужчина. Решительно, тут можно жить. Но это была всего только мисс Оливер в плисовых штанах, сидевшая в мужском седле и по-мужски.
* * *
Сама судьба привела Гослингов в Марлоу для того, чтобы могло исполниться все, предназначенное им. Они попали удачно, в такой момент, когда, впервые за долгие три месяца истории нового человечества, рабочие руки были нужны повсюду; Бланш и Милли, загорелые и окрепшие за первую неделю своей новой, более здоровой и нормальной жизни, были вполне приемлемыми работницами. Миссис Айзексон, дама предприимчивая и с характером, тоже сумела пристроиться - она была цепка, как цвет терновника. Когда эксперт, мисс Оливер, стала ее допрашивать, она обнаружила блестящие познания в куроводстве и молочном хозяйстве, воспользовавшись случайными указаниями тети Мэй и ее помощниц, прочно засевшими в ее прекрасной памяти, и заполнив пробелы потоком нескончаемых речей, причем красноречивыми жестами она показывала, что только слабое знакомство с английским языком мешает ей высказаться детальнее. Кроме того, она дала понять, что в своей родной Баварии она вела молочное хозяйство в грандиозных размерах. И скромная мисс Оливер переконфузилась и не решилась проверять ее.