— Как внешний, вокруг зоны, — оценил качество постройки Григорьев, поковыряв ногтем между досок. — Без коловорота не обойтись.
— А мы с помощью техники, — вытащил из кармана небольшое дамское зеркальце Грибов. Он всегда таскал его с собой, как очень полезную вещицу. Не для самолюбования — для нужд сыскного дела. Если, конечно, уметь им пользоваться.
— Дай вон ту ветку.
Грибов расщепил конец поданной ветки и вставил туда зеркальце. Потряс палкой. Зеркальце держалось.
— Отслеживай тылы, — приказал он, пододвигаясь к забору.
— Все чисто, — оценил обстановку Григорьев.
Зеркальце медленно поползло вверх. До среза забора. Замерло. Слегка наклонилось. Прокрутилось вокруг своей оси.
— Дом одноэтажный, кирпичный, — тихо сказал Грибов, — высокий полуподвал. Света нигде не видно. Охраны тоже. Вообще никаких признаков жизни. Запустение.
— Похоже, дом считается нежилым.
— Похоже.
— Лезем?
— Как любит говаривать известный нам подполковник — если только под вашу персональную ответственность.
— Под нашу. Под чью еще?
Григорьев вздохнул, привалился спиной к забору, расставил, упер в землю ноги, соединил руки в замок.
— Лестница подана. Извольте лезть, пожалуйста.
Грибов задрал правую ногу, встал ею на ладони. Руками ухватился за плечи напарника.
— Ап! — нагло, по-цирковому скомандовал он.
И выпрямился в рост.
Григорьев поднял его до уровня лица. Своего лица. Так, что ботинки уперлись ему почти в самый подбородок. И громко зашмыгал носом.
— Что у тебя там опять? — спросил сверху Грибов.
— Псина! Опять псиной пахнет.
— Я же тебе говорю, здесь везде пахнет. Местность такая…
— Везде, говоришь? — зловеще переспросил Григорьев, морщась, вертя из стороны в сторону головой и гадливо поводя плечами. — Местность, говоришь, такая…
— Ну ты чего елозишь? Я же свалиться могу! — возмутился Грибов.
— Ниже, чем ты пал, ты уже не упадешь. А от чего я еложу, я тебе после скажу. Когда слова подберу. Кинолог хренов…
Грибов оседлал забор. Подал вниз руки.
Григорьев опасливо от них шарахнулся.
— Ты о чем таком думаешь? — возмутился Грибов.
— Откуда я знаю, может, ты душ принимал.
Грибов сильно потянул напарника на себя. Тот, упираясь подошвами в забор, подтянулся на руке, ухватился, отжался от верха забора, перекинул через него ногу. И сел рядом с Грибовым.
— Падаем?
— Падаем.
Сыщики спрыгнули на землю. Пригнулись. Пробежали несколько шагов вперед. Скрылись за стволом дерева.
— Тихо?
— Вроде тихо.
— Ну, тогда пошли.
Но пройти следователи смогли совсем немного. Буквально несколько метров. И встали как вкопанные.
Со стороны дома им навстречу бежала огромная собака. Очень целенаправленно бежала, сверкая выкаченными глазами и оскаленными клыками. Каждый — величиной с десятисантиметровый гвоздь.