Кормили в доме сытно, но просто, без всяких кулинарных извращений. Нехитрые закуски типа нарезки из семги, супчик с расстегаями, ростбиф с картофельным пюре. Когда какой-то умник во время застольного тоста однажды высказался в том духе, что при своем достатке Мамонтов мог бы завтракать вареными яйцами Фаберже, тот с достоинством ответил, что уже как-то пробовал бычьи – и остался не в восторге.
Прост он был по натуре, этот человек, хотя по внешнему виду и не скажешь.
В своих элегантных пиджаках, выдаваемых то за «Версаче», то за «Валентино» – в зависимости от уровня общения, – Мамонтов вряд ли проник бы в элитный столичный клуб, однако в родном городе не было таких мест, где его не принимали бы с должным уважением, будь это прокуратура, налоговая инспекция или даже ночной клуб «Мистер Икс». Проницательные люди не очень-то верили в то, что знаменитые модельеры когда-либо конструировали одежду для таких бочкообразных фигур, как у Мамонтова, но держали свои догадки при себе. Ведь и наличные деньги в бумажнике, и безлимитная кредитная карточка «Мастер-кард» – все это было у Мамонтова абсолютно подлинным.
При своем росте 176 сантиметров олигарх губернского масштаба выглядел со стороны почти коротышкой, потому что непропорционально раздался в стороны и занимал в ширину ненамного меньше пространства, чем в высоту. Двухсотдолларовые галстуки с вышивкой «Ив Сен-Лоран», в принципе, кое-как сходились на его шее, но Мамонтов все равно вынужден был носить их полуразвязанными, потому что начинал задыхаться даже после чинного, неспешного перехода из столовой в спальню и обратно (наиболее частый его маршрут в свободное от работы время).
В мамонтовской лапище запросто тонула сотовая телефонная трубка «Нокия», а сигара «Партагас» выглядела тоненькой как зубочистка. Для того, чтобы носить на запястье часы, отдаленно напоминающие настоящие «Картье-Паша», Мамонтову пришлось заказывать новый браслет. А цепочка со старательно выгравированным логотипом Гуччи, которую он таскал на правом запястье, запросто сошла бы за ожерелье на шее какой-нибудь худосочной дамочки.
Кстати говоря, на такие дорогие подарки могла рассчитывать только одна женщина на свете – молодая жена Александра Викторовича, Дашенька, в которой он души не чаял. Одних песцовых шубок у нее хватало на полный комплект «неделька», и, хотя все они были белоснежными, покрой каждой чем-то да отличался от остальных. Мамонтов невольно обратил на это внимание, когда вывалил все шубы на ковер в спальне жены и стал обдумывать, что бы такое сотворить со всем этим меховым изобилием. Облить бензином и поджечь? Искромсать настоящим турецким ятаганом, висевшим на стене в его кабинете? Опрыскать разноцветной нитрокраской из пульверизаторов?