На нескольких ближайших остановках большая часть пассажиров вышла. Вошедшие им на смену резко отличались как одеждой, так и манерами – две худощавые женщины средних лет в аккуратных ситцевых платьях, с маленькими лукошками, замотанными каким-то тряпьем, мальчик в шортах и аккуратно выглаженной рубашке и мужчина удивленного вида с трехлитровой банкой в руках. Женщины с мальчиком прошли дальше, а мужчина сел на боковое место напротив меня, поставил банку на столик. В банке была вода, а в воде плавали две золотых рыбки с шикарными радужными хвостами. Для аквариумных они, по-моему, были слегка крупноваты.
Локомотив свистнул, вагон, заскрипев, тронулся дальше. Я встал с места и, поймав на себе настороженный взгляд человека с рыбками, прошел в тамбур. Двери были открыты, площадка поднята. Никто не мешал мне спокойно устроиться на ступеньках и, вдыхая свежий лесной воздух, любоваться проплывающими мимо красотами южноуральской тайги. Густые еловые леса сменялись распадками, заросшими буйным кустарником, за ними следовали горные луга с сохнущими валками сена, а потом – березовые рощи на сбегающих в глубокую долину склонах. Поезд обогнул каменистую гряду и неожиданно загрохотал по мосту – в полусотне метров подо мной синие от чабреца известняковые уступы обрывались к черной, закручивающейся воронками воде. А потом все повторялось снова – ельник, луга, березняк…
Сверкнувшую на солнце полосу я заметил, когда наш поезд выполз на самый верх длинного и голого увала. Перевалив через гребень, он начал медленно спускаться в синий и сырой сумрак долины. Однако мгновенное зрелище далекого зеркала воды, блеснувшего за сизым безлесным гребнем пологого хребта, отчетливо запечатлелось перед глазами. Поэтому, когда через минуту или две поезд остановился прямо на склоне, возле полуразвалившейся скособоченной будки, я ни минуты не колебался. Собственно говоря, я вообще ни о чем не думал – ноги сами подняли меня и заставили спрыгнуть на щебеночную насыпь. Локомотив свистнул, и вагон, дернувшись, отправился в дальнейший путь. Я автоматически глянул на часы – восемь двадцать пять вечера. Следующий поезд будет ровно через сутки.
Половина девятого? Но солнце, как прибитое, висело в самом зените, словно так и не удосужилось сдвинуться с места с момента отправления…
Вместе со мной с поезда спрыгнули еще двое или трое. Но они так внимательно посмотрели на меня, словно сразу признав чужака, что я счел за лучшее слегка поотстать. Благо тропа была видна очень хорошо и сбиться с дороги казалось практически невозможным.