– … а ты идешь последним, страхуешь. – Приглушенный милицейский голос ворвался в подъезд вместе с потоком холодного воздуха.
– Страхеришь! – поддакнул второй голос, принадлежавший, кажется, ценителю больших сисек.
Я сцепил зубы так сильно, что ощутил на деснах вкус крови. Невидимый патруль тащился мимо моего убежища невыносимо долго. Последний топал громче всех, к тому же вдобавок чем-то грюкал и бряцал – я опознал в нем раздраженного хроническим недосыпанием автоматчика.
– Стой там, Жуков! – наиболее сержантский из всех трех голосов заставил автоматчика застыть в двух шагах от меня. – Гражданина до смерти напугаешь. А к гражданину есть вопросы.
– Я на работу спешу, – обеспокоился жилец, перехваченный на лестнице. – Какие могут быть ко мне вопросы?
Если я не ошибался, этот басовитый голос принадлежал обитателю шестого этажа, сивому, пузатому мерину.
– Из какой квартиры? Документы!
– Да я здешний, молодые люди. Квартира двадцать четыре… Можете убедиться!
– Бодровых знаете? – вмешался голос помоложе. – Сына их, случаем, не встречали?
– Как же не встречал? Встречал. Видный такой парень, высокий. А взгляд совершенно бандитский, недобрый взгляд.
– Давно?
– Года два назад. Он же от родителей съехал, редко их навещает.
– Трепать ту Люсю, – мрачно высказался автоматчик и неожиданно потянул дверь на себя. Видать, решил от нечего делать проявить повышенную бдительность и боеготовность.
А за этой самой дверью стоял я. И машинально удерживал ее за ручку, сопротивляясь возрастающему желанию автоматчика полюбопытствовать, что же за ней находится.
– Э? – воскликнул он скорее озадаченно, чем встревоженно. – Тут, кажись, кто-то прячется!
Я не просто отпустил дверь, я изо всех сил наподдал ее ногой навстречу бдительному стражу порядка.
– Ыть! – произнес он, когда отлетел назад и грохнулся на пол в своих воинственных доспехах.
– Стой, стрелять буду! – слукавил от неожиданности молоденький милиционер, который и пистолет-то не успел достать.
Не дожидаясь более осмысленной реакции собравшихся, я стремглав вылетел из подъезда, и лишь тогда тишину стеганула сухая автоматная очередь, выпущенная мне вдогонку. Боец стрелял наугад, поливая свинцом подъезд, и если шальные пули угодили в бетонные стены, то рикошетили они сейчас в замкнутом пространстве, как разъяренные осы со смертельными жалами.
Мой «зауэр» тоже принял участие в потехе, дважды плюнув огнем в скаты милицейского «козелка». Эти выстрелы уже не могли существенно усилить автоматный тарарам, гремевший за моей спиной. Оглянувшись на бегу, я увидел, как дверь телепается под ударами свинцовых градин, разлетаясь во все стороны брызгами щепок. Знатная очередь получилась у очумелого паренька в каске, на целый рожок. Если бы я с самого начала не догадался вильнуть в сторону, ошметки летели бы от меня самого.