Что же делать? Ждать старуху на улице? Но когда она придет? Очевидно, скоро. Такие обычно долго не гуляют. Сходит в магазин, подышит воздухом и снова забьется в свою щелку. И ничего из нее не вытянешь. Однако Валек Десантов уж такой человек: что решил – непременно доведет до конца. Хотя бы и клещами, но вытянет правду.
Валек некоторое время послонялся по пустому двору, потом, рассудив, что наверняка привлечет чье-то внимание, вышел на улицу и закурил.
Черт ее знает, сколько будет ходить проклятая старуха. Может, час, может, полдня…
Он стоял возле подворотни, лениво затягивался и то и дело сплевывал на пыльный тротуар под ноги прохожим. Некоторые косились на него, но тут же отводили взгляд. Высокий, худощавый, смуглый парень со спадающей на поблескивающие, как у наркомана, глаза челкой нагло смотрел на идущих мимо, и у тех не оставалось сомнения, кто перед ними.
– Бандюга, – прошипела под нос разодетая дама.
Она была недалека от истины.
Впрочем, Валька не особенно интересовало, как на него смотрит какая-то лярва. Клал он на нее. Он опасался просмотреть бабку. Может, она вернется домой другой дорогой.
Старуха появилась совсем неожиданно. Она словно из-под земли выросла, и Валек даже слегка отпрянул, до того удивился: вот ведь, проглядел все зенки, а карга тут как тут!
Но бабка даже не смотрела в его сторону. Она казалась чрезвычайно встревоженной, губы ее беззвучно шевелились, лицо было бледно нездоровой мертвенной бледностью.
Валек отвернулся, дождался, пока она пройдет мимо. Потом медленно побрел следом. Старуха быстро пересекла словно вымерший двор и скрылась в подъезде.
«Подожду, – решил Валек, – пускай очухается, придет в себя, а тут и я нагряну… Небось еще сильней с лица сбледнет».
Он присел на скамейку и снова закурил.
– Дядя, не скажете, сколько времени? – услышал он позади себя голос и обернулся. Перед ним стоял мальчишка лет двенадцати.
– Без четверти полночь на моих золотых, – процедил Валек.
– Я серьезно спрашиваю! – мальчишка говорил требовательно, даже строго.
– Не обзавелся я котлами, – фыркнул Валек и поднял левую руку, обнажив запястье. – Видишь, пусто. Кандехай отсюда, пацан.
Паренек странно посмотрел на него, усмехнулся и словно растворился в густом летнем воздухе.
Валек недоуменно покрутил головой, но не особенно удивился. Непонятное оцепенение навалилось на него. Голова внезапно закружилась, но мгновенно стала ясной и вроде бы наполнилась веселым газом. Он несколько раз ни с того ни с сего хихикнул и поймал себя на мысли, что состояние напоминает ощущения после выкуренного косяка анаши. Глубоко втянул воздух и попытался подняться. Однако почему-то не удалось. Он остался оцепенело сидеть на скамейке. Сколько так продолжалось: минуту, полчаса, час?.. И вдруг некий внутренний толчок точно подбросил его со скамьи – что-то засиделся, пора двигать к бабке.