Горькое молчание повисло после рассказа Друзандры. Наконец Конан решился нарушить его:
— Эта девушка мне по душе. Я бы и сам не смог бы поступить лучше.
Это замечание переломило серьезное настроение собравшихся. Друзандра рассмеялась, может быть, даже сердечнее, чем все остальные, и положила руку Конану на плечо:
— Мой дорогой, мужчине всегда проще, даже если целый мир против него. — .Затем она отставила кубок и положила вторую руку на талию шемитской девушки, сидевшей рядом. — Нам, женщинам, эта солдатская общность дает ощущение безопасности. Особенно после того, что с нами сделали другие. — Она погладила короткие темные кудри своей соседки. — И очень часто они думают после этого, что никогда не смогут доверять ни одному мужчине на свете. Они ненавидят грубость и наглость прущих напролом мужчин.
— Тем счастливее я себя чувствую, видя, что они в состоянии меня выносить. — Конан обвел глазами сидящих вокруг него женщин. Они смотрели на него с настороженным интересом, прихлебывая чай и обмениваясь тихими замечаниями. Та, которая растирала подругу маслом, склонилась теперь над следующей.
— Да, Конан, они не боятся, потому что знают, что я отношусь к тебе с уважением, — пояснила Друзандра. — Они доверяют тебе, потому что ты пришел сюда не среди орды пьяных шакалов, которые хотели нас изнасиловать. Это было бы прежде всего опасно для жизни. Мы в свое время отрезали довольно много у вас, парней… — Она оборвала себя на полуслове и тряхнула головой, будто сердилась на себя за свои же собственные речи. Затем она улыбнулась. — Нет, я совершенно не это хотела сказать. Она придвинулась поближе к Конану и притянула к себе другой рукой свою шемитскую подругу. — Мы не боимся тебя, потому что нас хранит наш сестринский меченосный союз, понимаешь?
Конан метнул взгляд на Друзандру, однако не ответил, потому что не был уверен в том, что правильно ее понял. Ее близость все еще не внушала ему доверия, и ему было довольно трудно видеть в ней женщину, а не солдата.
С нежностью положила Друзандра руку на плечо Конана:
— Ты знаешь, большинство из нас чувствуют себя с мужчиной не очень-то уверенно… наедине.
Конан кивнул:
— Это я понимаю.
Он посмотрел на женщин. Их лица раскраснелись от питья и духоты.
— Готов поспорить, что большинство моих товарищей, оказавшись среди вас в одиночестве тоже чувствовали бы себя не слишком уверенно
Друзандра улыбнулась:
— Когда одна из нас уходит с мужчиной, она чувствует себя так, будто предает остальных. Наша жизнь зависит от нашего единства, поэтому мы не отваживаемся жертвовать нашей безопасностью ради развлечений.