– «Также» вместе пишется или отдельно? – деловито осведомился усатый.
– Вместе, – машинально подсказала Тамара и вдруг взвилась со своего стула: – Да вы что?! Как вы смеете?!
– Сопротивление сотрудникам правоохранительных органов, – оживился второй милиционер и умело ударил Тамару по почкам. – Ты мне тут права не качай, сука дешевая. Еще один такой фортель – и на хор поставлю в «обезьяннике». Алкаши и бомжи мне только спасибо скажут… Ну что, были у тебя при себе деньги или ценности? Отвечай, когда тебя спрашивают!
– Не было! – простонала Тамара, которой никак не удавалось ни распрямиться, ни хотя бы опуститься на стул.
Занесенный кулак неохотно разжался:
– Ладно, тогда подпишись… здесь и здесь… Фамилия, имя, отчество полностью… Дата… Все, на выход!
Ночь, проведенная в камере с троицей давно не мывшихся бабенок, показалась Тамаре бесконечной. На деревянной платформе, которая служила здесь общим ложем, новенькой места не нашлось. Ей пришлось ютиться, скорчившись, на холодном цементном полу, но зато удушающего смрада внизу было поменьше. И все равно, когда утром Тамару повели на новый допрос, она уже казалась себе грязной, вонючей тварью, с которой милиционеры вольны делать все, что им взбредет в голову.
Тем утром им вздумалось устроить Тамаре свидание с адвокатом потерпевшего, и тот, поигрывая платиновой зажигалкой, вкратце обрисовал собеседнице ситуацию:
– Дела ваши неважнецкие, девушка. Если оставить в стороне всякие юридические тонкости, то вы оказались в самом глубочайшем анусе, который только можно себе вообразить. – Адвокат мечтательно зажмурился. – Через пару недель получите свой срок, и сами не заметите, как превратитесь в заправскую зэчку. Платочек, черная роба, вместо бельишка – какое-нибудь тряпье, кишащее клопами и вшами…
– Но я не виновата! – закричала Тамара, которой после ночи, проведенной в изоляторе, представить такую картину было совсем не сложно.
– Это меня не касается, – сухо ответил адвокат, распространявший вокруг себя запах набальзамированной мумии. – В сущности, причины, побудившие вас оказаться за рулем не принадлежащего вам транспортного средства, уже никого не интересуют. Важен сам факт. Вам вздумалось покататься, и вы покатались. Пришло время возить саночки.
– Какие саночки? – У Тамары сорвался голос, а в глазах набухли слезы.
– Это я образно выражаюсь, – пояснил адвокат, продолжая клацать своей зажигалкой. – Но, если вам угодно, оставим иносказания в стороне и будем изъясняться, э-э, более конкретно. Так вот, де-юре вам придется отбывать срок, это совершенно очевидно. Но де-факто все же имеется малю-у-у-сенькая лазейка, – иллюстрируя сказанное, он сложил пальцы колечком, – лазейка, через которую у вас есть шанс выбраться на свободу. – Зажигалка пронзила колечко насквозь, после чего возобновила свое беспрестанное: клац-клац-клац.