– Ничего себе! – вырвалось у Вити. – Прямо граф Монте-Кристо какой-то…
– Поднимай выше! – усмехнулся Евлампий. – Не граф, а князь, и не Монте-Кристо, а Прозоровский.
Витя вытаращил глаза на старика:
– Не понял?! Здесь живет князь?
– Точно. И этот князь – я!
Витя молча сидел в машине, не зная, что и подумать. Может, старичок того… Перегрелся в здешнем климате.
– Ладно, вылезай, – потребовал Евлампий. Шофер распахнул дверцу «Бентли», и Витя не совсем уверенно ступил на землю княжеских владений.
– Как же вас теперь называть? – стараясь за развязным тоном скрыть замешательство, спросил Витя. – Ваше сиятельство? Ваша светлость?
– Называй как обычно – Евлампием Мироновичем. Ты, конечно, ждешь объяснений?
Витя кивнул.
– Погоди, не торопи события. Все расскажу, все покажу…
– А как вы узнали, что я в Ницце?
– Смешные вопросы задаешь, зятек. Тебе ли спрашивать?
– Степа настучал?
Евлампий засмеялся:
– Именно по моему указанию Степа подсказал тебе мысль поселиться в «Негреско». И бабенка эта, гид Жюли, что ли, приставлена не без моего содействия.
– Узнаю шефа! – воскликнул потрясенный Витя.
Евлампий расплылся в довольной улыбке:
– Спасибо, оценил! Ведь для родного человека ничего не жалко.
Они прошли по дому, поднялись на второй этаж, потом спустились в гараж, где, кроме «Бентли», стояли «Мерседес» и джип. Обстановка, на взгляд Вити, казалась попроще, чем в «Негреско», но тоже впечатляла. Стиль примерно тот же, много антикварной мебели, картин в золоченых рамах, дорогих персидских ковров на полу.
– Один живете? – как бы невзначай поинтересовался Витя.
– Один как перст. Конечно, исключая прислугу. Есть повар, шофер, две горничные. Словом, как и полагается князю.
– Так вы серьезно князь?
– Представь себе. С моей так называемой смертью почил в бозе Кривонос. Помнишь, я тебе как-то рассказывал: матушка моя происходила из родовитейшей дворянской фамилии. Тут, во Франции, я нашел дальнего родственника, старичка одного – князя Прозоровского: ужасно бедствовал осколок аристократии. Он согласился меня усыновить, тем более я предъявил соответствующие документы, подтверждающие наше, хотя и дальнее, родство. Непросто это было осуществить, ох, непросто. Но, понимаешь, «барашек в бумажке» всюду вес имеет, а в этой гнилой республике особенно. Везде берут! Везде! Поместье это опять же приобрел… Знаешь, кто в моих соседях? Слева Ален Делон, а поодаль этот, как его… Забыл! Музыкант, англичанин… На барабане где-то играл. Еще все руки в перстнях, носатый такой, на армяшку или жида похож. Мне Степа фамилию называл, он его за бога считает. А для меня он, что есть, что нет…