— Тогда еще три с хвостиком, — Рашид ткнул пальцем в карту. — Если и там не будет — еще четыре с хвостиком. Вы не волнуйтесь, даже если на первой точке не будет, к последней до темноты все равно доберемся. Ночевать будем под крышей.
— Нам без разницы, где и как ночевать, — заметил Петрушин. — Лишь бы он там был, хоть и на последней точке. А то будет обидно, столько стараний — и все впустую.
— Он будет, — в голосе Рашида слышалась непоколебимая уверенность. — Я его знаю, как себя. У него просто нет другого выхода...
Обговорили порядок действий при возможных встречах. Таких встреч, разумеется, лучше всего избегать совсем, для этого надо смотреть в оба, внимательно слушать и своевременно прятаться. Рашид заметил, что сейчас здесь никто не ходит, поэтому мы зря опасаемся. Тем не менее, определились: если это пастухи или просто местные старики, Рашид общается, я поддакиваю в тему, остальные приветливо молчат и улыбаются. Легенда простая: Рашид ведет кунаков к границе. О подробностях таких мероприятий здесь расспрашивать не принято — это личное дело каждого мужчины, чем он занимается, так что легенда вполне рабочая.
По порядку действий при столкновении с патрулем либо секретом «духов» определились однозначно. Если все же недоглядели и напоролись: подходим ближе, Рашид завязывает разговор, наскоро оцениваем ситуацию и без шума валим всех. То есть карабин Рашида должен молчать.
— Да не будет тут никаких «духов»! — Рашид был недоволен — то ли оттого, что запретили стрелять, то ли ввиду возможной перспективы убийства соплеменников. — Они все по селам, чего им в горах делать? Мы все села издали обойдем, приближаться не будем...
Некоторое время размышляли, что делать с физиономией Петрушина. Тут получалась небольшая загвоздка. Местные жители способны с первого взгляда вычислить, влет, что называется, кто тут свой, а кто пришлый. Объяснить вот так запросто, в двух словах, это невозможно. Спросите у тех, кто был в командировке, вам скажут: первые две недели пребывания на чеченской земле каждого новичка одолевают страшные сомнения и желание немедля жать на спусковой крючок при приближении любого незнакомца. Потому что многие нохчи вовсе не носаты и черноволосы, и практически каждый второй, если он не с бородой, а просто небрит с неделю, похож на любого твоего товарища-федерала. А любой твой товарищ-федерал, проторчавший здесь пару месяцев и благополучно адаптировавшийся под местный климат, похож, в свою очередь, на небритого нохчу, который молчит. Потому что когда он заговорит, сразу понятно становится, кто есть кто. Но до разговоров новички порой не доживают...