«…Сережка — я здесь! Родной мой…» — и бежит к его зиндану, оскальзываясь на снегу. Но не дают добежать… Мужланы появляются, улюлюкают, догоняют… хватают мать. Тащат в свою хижину. Всю ночь — отчаянные крики, похотливый рев…
«…Ух-х-хх, как мы ее! Мы ее до смерти за…бем! А ты будешь смотреть. Тебе понравится…»
— Чтоб мне сдохнуть… Господи, да что же ты за чудовище создал?! Чтобы так вот — родной матери, единственному близкому человеку…
А утром дед Семен потащит к пропасти труп. Нет, сначала потащит в сторону от лагеря — хоронить. Но отследят недруги дедовы потуги милосердные, побьют крепко и заставят тащить к пропасти. Истерзанное голое тело, сплошь испещренное кровоподтеками и ссадинами. Тащить будет за ноги — как и ту несчастную. А голова будет биться о камни, болтаясь в разные стороны, как переполненный пылесосный мешочек — в детстве видел, домработница собралась вытряхивать, да зазевалась, кот Кузя утащил мешочек и гонял его по комнате… «…А ты будешь смотреть. Тебе понравится…» Это было стократ хуже всего, что Сергею уже довелось испытать за последние дни. Невыносимая боль тысячами раскаленных игл вонзалась в сознание при мысли, что он может стать свидетелем злодеяния, которое свершится с его же легкомысленной подачи. Он все будет слышать и видеть — тут рядом, вон они, мерзкие хижины мужланов…
О том, что может произойти с матерью во время путешествия через всю Чечню (разносторонне развитый юноша достаточно разбирался в географии, чтобы предположить, что лагерь находится в крайнем южном районе республики, на самой границе с Грузией), Сергей не думал. Его это абсолютно не занимало — все вытеснило из головы ужасающе ясное понимание того, что он является единственной причиной страшной мерзости, которая произойдет именно здесь. Они на его глазах надругаются над матерью, а потом выбросят в пропасть, как какую-нибудь падаль.
«…А ты будешь смотреть. Тебе понравится…» Сергей вдруг с какой-то болезненной надеждой подумал: а ведь статистика автокатастроф такая неутешительная… В столице ежемесячно гибнут десятки людей, и на дорогих иномарках — в том числе…
Юноша поймал себя на мысли, что мечтает об ужасном, с точки зрения любого нормального индивида, исходе. Если бы вдруг ему сообщили, что мамин «Мицубиси-галант» на МКАД угодил под панелевоз и спасти никого из пассажиров не удалось, он, конечно, поплакал бы… но испытал невероятное облегчение. Тогда можно было бы порадоваться напоследок, что все так благополучно разрешилось, и спокойно умереть. На стражника, например, броситься — за автомат побороться…