– Арт, это что же, ты высидел черепашку?! – Кен уже оправился от шока и готов язвить, – А орал так, что можно было подумать – ты сам ее рожаешь!
– Злой ты и сразу видно, что с отсталой планеты, – огрызаюсь я, – если ваши женщины еще кричат, рожая!
Черепашка, заслышав мой голос, резво слезла с вяленой рыбины и припустила ко мне.
– Что мы с ней делать будем?! – растерянно интересуется Тези.
– Прибьем и сварим супчик! – цедит Кен.
Все-таки он действительно злой сегодня. Но что – же на самом деле мне с ней делать?! А черепашка, преодолев смятую пленку, безошибочно причалила ко мне и, размахнувшись, треснула головой по руке.
– Что это она?! – опешил Кен.
– Не знаю, – устало вздыхаю я, – она мне уже всю голову раздолбила!
Черепашка, подождав немного, снова лупит меня головой.
– И почему ты ко мне привязалась?! что я тебе такого сделал?! – бурчу я, разглядывая настырную кроху.
Черепашка, подняв головку, вполне осмысленно прислушивается к моим словам, и, выждав немного, снова лупит головой.
– Послушай, а может она есть просит? – неуверенно говорит Тези.
– Вполне возможно, только кто ж знает, что они едят?! – с досадой отвечаю я, наблюдая как черепашка с какой то безысходностью молотит меня по коленке. Удары становятся все слабее, или это я уже привык?!
– Она же жила в тарсовых зарослях?! Может они тарс и едят?!- неуверенно выдает Кен первые разумные слова за сегодня.
– Попытка не пытка, – бурчу себе под нос, доставая капсулу. Она заметно привяла и на срезе тянется густой кашицей. Сую черепашке маленький кусочек, совершенно не надеясь, что она станет это есть. Однако чудеса иногда случаются. Перетерев острыми челюстями один кусочек черепашка глотает его и лезет за другим. Некоторое время друзья молча наблюдают, как я кормлю черепашку, затем Тези, взяв кусочек тарса протягивает его малышу. И вот тут то и происходит самое невероятное. Понюхав предложенное лакомство черепашка почему-то вовсе не собирается его есть. Напротив, она спешно ретируется за мое колено и, присев, втягивает голову под панцирь. Глядя на растерянное лицо Тези мне хочется рассмеяться, но я сдерживаюсь, и, забрав у нее кусочек тарса, зову черепашку:
– Малыш, малыш, кис, кис!
Почему малыш, и почему кис-кис я не сумею объяснить даже под расстрелом. Но черепашке это явно нравится и высунув голову она деловито съедает еще пару кусочков тарса. Поев, малыш подтискивается под меня и спрятав голову явно собирается поспать. Нужно отдыхать и нам. Снова укладываемся на свои места, с той только разницей, что теперь у меня под боком спит существо размером с кулачок Тези. Беспокоясь, как бы во сне не раздавить еще мягкую черепашку я почти заснул, когда в темноте внезапно прозвучал ехидный вопрос Кена: