— Это… это… Звезда Хораллы?..
— Я не благородный нобиль, как твои предки, но тебе сейчас нелегко, и мне хочется помочь смелой женщине.
Королева ошеломленно смотрела на камень, в синеве которого сверкало холодное пламя.
— Конан, то, что ты сделал, не имеет цены! Чем же мне тебя отблагодарить?
Пламенным взглядом киммериец просто пожирал женщину, и глаза его были красноречивее всяких слов. Королева поняла и, так же не говоря ни слова, легким жестом дала понять, что ее королевское достоинство не позволяет согласиться на это предложение. Немного смутившись, Конан сказал:
— Не время сейчас требовать награды. Если ты сумеешь возвратить трон, я навещу тебя во дворце. Ты сможешь сделать меня полководцем своей армии?
Королева, не зная, что ответить, взглянула на Гараса.
Тот ухмыльнулся.
— Не прогадаешь, моя госпожа! Чего только не перепробовал тот парень: командовал отрядом наемников, был пиратом, предводителем разбойничьей банды и туранским сотником… Хватит не на одну жизнь! Такого человека надо еще поискать, — капитан огладил бороду и хмыкнул. — А кто придумал, как спасти тебя, моя королева? Кто сумел довести план до конца? Меч и кинжал в его руках творят чудеса, уж поверь мне! Так что, моя госпожа, ты можешь согласиться; лучшего военачальника тебе не найти.
— Тогда будем считать вопрос решенным, — кивнула королева.
В тронном зале граф Риджелло неподвижно стоял перед королем — точь-в-точь легавая, ожидающая команд. Морантес в задумчивости мучительно соображал, как ему поступить. Если он действительно отошлет этого графа подальше от двора, его родичи и сторонники того и гляди взбунтуются и встанут на его защиту. К тому же, пока Риджелло здесь, нет опасности, что найдется претендент из какой-нибудь далекой королевской родни, хотя бы этот троюродный братец Амалрус, желающий предъявить свои права на трон. Люди они невежественные и не знают жалости, так что исход был бы ясен… Король поднял лаза на потомка Меканты. Тот выглядел как человек, готовый к боевому походу; черная кольчуга, меч и кинжал у пояса, шлем — тоже черного цвета — лежал рядом на столе.
Риджелло забавлялся, наблюдая, как король пытается принять самостоятельное решение — граф прекрасно знал, что оно будет таким, какое нужно ему. Он, человек весьма крутого нрава, просто изображал верность и почтение перед этим нерешительным и слабым коронованным слюнтяем.
— Мой господин, — прервал он, наконец, затянувшееся молчание. — Я не сомневаюсь в том, что это похищение королевы было совершено с ее согласия: окно раскрыто, лекарь в беспамятстве, связан, во рту кляп. Только дай приказ, мой король, и я с сотней своих людей брошусь в погоню.