— Ну а ты? — резко спросил он. — Ты-то любишь меня?
— Да, господин полковник, — пробормотала она в ответ на его командирский тон. — Я люблю вас, полковник. Это ужасно глупо, не правда ли, влюбиться в мужчину, который не даст мне ничего, кроме секса, в мужчину, чувства которого закрыты от меня? Ты стал на этой работе прямо-таки фанатиком самоконтроля, — с упреком прошептала наконец Кэролайн, чуть не плача.
Кожа на его скулах натянулась, резко обозначив скульптурные черты лица. Его затошнило, от паники скрутило живот. Джо внезапно понял, что Кэролайн никогда не согласится на отношения, которые, как он предполагал, будут строиться на жестком самоконтроле с его стороны. Отношения, при которых он станет отмерять любовь и страсть в строго установленных дозах. Он был нужен ей полностью. Ему казалось, что земля разверзлась под ногами. Если он шагнет на край пропасти, то его жизнь никогда уже не будет прежней, а если он не сделает этот шаг, то потеряет ее. Джо знал, что это опасный путь. Даже мысль об этом шаге сбивала сокрушительным ударом в грудь, а инстинкт так остро и настойчиво предупреждал об опасности, что его нельзя было игнорировать.
Но она была его половинкой, никто другой ему не подойдет.
Джо настолько оцепенел, что с трудом заставил губы шевельнуться.
— Я … я должен держать себя в руках.
Он почувствовал на своих волосах ее мягко поглаживающую руку, затем кончик пальца спустился вниз по его щеке к губам.
— Я заметила, — сказала она, слегка скривившись.
Ему было трудно, практически невозможно объяснить ей все, пока она лежала на нем, оставаясь так близко, что могла видеть малейшие изменения в выражении его лица.
Он отодвинул ее от себя, хотя его телу без нее стразу стало пусто.
Она растерялась от внезапного изменения положения и машинально скрестила руки на обнаженной груди, выдавая вдруг возникшую неуверенность. Жест был таким исконно женским, что он снова прижал ее к себе, смакуя шелковистую кожу. Собираясь с силами, Джо стряхнул грязь с ее спины, снял свою рубашку и надел на нее. Рядом спутанным клубком валялась одежда Кэролайн.
Он крепко и быстро поцеловал ее. Невыносимое напряжение заставило его подняться на ноги. Джо повернулся спиной и вперил пристальный взгляд на прекрасный, застывший, пустынный пейзаж.
— Когда мне было шесть, мой отец попал в тюрьму, — начал он. Голос казался хриплым и грубым. — Он был невиновен. Парня, совершившего преступление, в конце-концов поймали за что-то еще, и он признался во всем. Но отец провел два года в тюрьме, а меня отдали в приемную семью.