— Я и это продумал. — Бессекерский отодвинул чашку. — Я хочу нанять лучших здешних каюров — Ваню Куркутского и Тымнэро.
— А кто будет возить уголь? — спросила Агриппина Зиновьевна.
— Честно говоря, меня это мало интересует…
— Но мы здесь все померзнем, как клопы! — возмутилась Агриппина Зиновьевна.
— А мне какое дело? — пожал плечами Бессекерский. — Никто ведь не думает, что со мной будет, если я останусь с нераспроданными ружьями.
Приготовления к отъезду в великое путешествие по побережью Чукотского полуострова заняли не одну неделю.
Анадырские обыватели пожаловались в уездное правление на Бессекерского, который хочет оставить их без угля на зиму. Бессекерский был вызван и допрошен Мишиным. Допрос едва не закончился дракой, но присутствовавший Ваня Куркутский разрешил спор предложением оставить в Ново-Мариинске угольным каюром своего брата Михаила и рыбака Ермачкова.
— У Ермачкова собачки есть, — сказал Куркутский. — А нарту, так и быть, оставлю ему свою старую… Вот только Тымнэро поедет ли? Не может он оставить жену да малое дитя без еды.
— Авансу ему дам, — пообещал Бессекер-ский. — Рыбы и еще чего там.
— И потом — какая плата будет за всю поездку?
— Насчет платы не беспокойся, — грубо сказал Бессекерский. — Довольны будете…
— Заранее бы договориться, — настаивал Куркутский. — Мы, мольч, деньгами бумажными больше не хотим брать.
— Как — денег не хотите? — удивленно спросил Бессекерский.
— Не хотим, — твердо ответил Куркутский.
— Это почему же? — насторожился Бессекерский.
— Нонче бумажные деньги непрочные, — ответил Куркутский, — ровно как и власть.
— Что ты говоришь, чуванская башка! — крикнул на него Бессекерский. — Какую же ты плату хочешь за упряжку?
— Твердым товаром, — ответил Куркутский. — И Тымнэро также говорит.
— Твердым товаром, — в раздумчивости повторил Бессекерский. — Где же нынче возьмешь этот твердый товар?
Торговались долго. Не один день.
Столковались на том, что Бессекерский дает Тымнэро новый винчестер в уплату за дорогу и обещается снабдить Тынатваль рыбой и мукой на время отсутствия мужа.
Весь Ново-Мариинск провожал отъезжающий караван. На памяти здешних обывателей такое случалось не часто, может, только в те достопамятные годы, когда строилась телеграфная линия и компания нанимала ездовых собак по всему побережью, снаряжая небывалой длины собачьи караваны. Да еще раза два такое случалось, когда из Петропавловска приезжали ревизоры губернского управления…
Тымнэро попрощался с Тынатваль и дочерью в яранге, как это было принято: ничего не сказал жене, пристально поглядел ей в глаза, крепко прижал к себе дочку и нежно обнюхал ее сонное личико.