Беатриса посигналила на выезде из ворот и медленно повернула направо.
— Владелец чемодана оставил его в камере хранения на вокзале Черинг Кросс, а когда его открыли, там нашли чьи-то отрезанные руки и ноги. Или, может быть, это руки и ноги владельца чемодана. Этот вопрос теперь надолго займет внимание «Клариона». Муж актрисы подал в суд на ее любовника, требуя возмещения морального ущерба, и все трое, к вящему удовольствию «Клариона», не прочь обсудить свои сердечные дела. С тех пор, как наложили ограничения на репортажи о бракоразводных процессах, «Кларион» прямо-таки изнывал от бессилия, и дело о возмещении морального ущерба — дар небес. Тем более, когда речь идет о Тэтти Тэкер.
Беатриса бросила взгляд кругом и сказала:
— Как все блестит и благоухает после дождя!
— Вы еще не всех перечислили?
— Как это?
— А что произошло с четвертой женой дантиста из Манчестера?
— А, да. Бедняжку выкопали из-под очень дорогого могильного памятника и обнаружили, что она вся начинена мышьяком. А ее муж исчез.
— Думаете, «Клариону» всего этого хватит и он оставит нас в покое?
— Убеждена. У них и так не хватает места для живописания проделок Тэтти. В утреннем выпуске ей отвели целую страницу. В худшем случае они поместят о нас крошечную заметку в самом низу страницы. Читатели через две минуты забудут, что там было сказано. По-моему, о «Кларионе» можно не беспокоиться. А «Вестовер таймс» напечатает небольшую заметку в своем обычном сдержанном стиле, и на том дело кончится.
«Ну что ж, — подумал Брет, — тем лучше. Хватит с него визита к фермерам. Патрик был с ними хорошо знаком. Как бы не опростоволоситься».
Ферму Френчленд арендовал мистер Хассел, высокий старик с розовыми щечками. С ним жила сестра — такая же высокая, но с лицом нездорового желтого цвета. «Мы все боялись мисс Хассел, — говорил ему о ней Лодинг. — У нее лицо, как у ведьмы, и язык, как наждак. Она никогда не бранилась: просто скажет словечко, и чувствуешь, как с тебя слезает кожа».
— Вот это честь! — провозгласил старый Хассел, увидев, кого привезла Беатриса. — Рад вас видеть мистер Патрик! Ужасно рад!
Он сжал руку Брета в своих загрубелых ладонях. Было видно, что он искренне рад видеть Патрика Эшби.
Радовалась ли встрече мисс Хассел, сказать было трудно. Пожимая Брету руку, она окинула его взглядом и промолвила:
— Вот уж нежданная радость.
Брет внутренне усмехнулся: сухая банальная фраза прозвучала весьма ядовито.
— Заграничная жизнь, кажется, не очень вас изменила, — заметила мисс Хассел, выставляя рюмки на стол в их маленькой забитой мебелью гостиной.