Пока он приискивал средства осуществить свои планы, в комнату тихо вошли Вальсон и Фрокар.
Перолио послал их с поручением к бурграфу в Утрехт и они, исполнив его, явились к своему начальнику и рассказали, что чуть было не взяли в плен важную птицу.
– В городе моего союзника бурграфа не могло быть важной добычи, – проговорил Перолио. – Вы ошиблись.
– Нет, капитан, – сказал Фрокар, – мы почти поймали птицу, у которой сожгли клетку.
– Ван Шафлер был в Утрехте! – вскричал итальянец. – Зачем?
– С ним был лейтенант и карлик, они были переодеты купцами. Я думаю, что они были присланы к главным гражданам с предложениями от епископа.
– Поручение было опасно, и если такой человек, как ван Шафлер, принял его…
– Стало быть ему хорошо заплатили, – окончил Фрокар, ценивший деньги выше всего на свете.
– Ему обещали свободу оружейника, – подумал Перолио, и отгадал.
Потом, посмотрев строго на Вальсона, он прибавил:
– И ты прозевал такую славную добычу?
– В этом виноват проклятый монах, – отвечал флегматичный англичанин. – Он выпустил из рук карлика, который надул его.
– Что ж вы не поскакали за ним в погоню?
– Их нельзя было догнать, капитан. У нас не были готовы лошади, и мы не знали, по какой дороге они поехали.
– Вы ничего не умеете сделать. Если граф исполнил свое поручение в Утрехте, то выпросит свободу тому, кто не должен быть здесь.
– Отцу красавицы Марии, – сказал Фрокар.
– А разве у вас не все кончено с ней? – спросил Вальсон.
– Еще и не начиналось, – угрюмо проговорил Перолио.
– Это удивительно. Вы, капитан, всегда действовали быстро.
– Здесь надобно быть осторожным.
– Не понимаю… – промычал англичанин, знавший многие похождения своего начальника.
– Я хотел раз двадцать покончить все это, – продолжал Перолио. – Фрокар подделал мне ключ к ее спальне, но и это понапрасну. Комната Марии пуста, потому что она спит теперь у матери. Что же мне делать? Поднять шум на весь город?
– Немного больше шума или меньше… не все ли равно? – заметил хладнокровный лейтенант.
– Не советую тебе шуметь здесь, – сказал Фрокар, – если не хочешь, чтобы стража города проглотила тебя живого.
– Тебя можно проглотить, – отвечал Вальсон, – а мной подавятся.
– Нет, они готовы будут съесть всю Черную Шайку, вместе с нашим знаменитым капитаном, – возразил монах. – Ты иностранец, Вальсон, и не знаешь здешних обычаев. Мещане кажутся смирными, добрыми и не вмешиваются в ссоры вельмож, в драки солдат, но чуть кто дотронется до их привилегий, до их семейств, они явятся разъяренными львами, так что ты их и не узнаешь. Они не очень жалуют начальника Черной Шайки, но если узнают, что он оскорбил дочь уважаемого гражданина, то удочки и трески забудут свою вражду, соединятся вместе и будут травить нас, как диких зверей.