- Значит, ничего личного, просто бизнес?
- Бизнес. И личное, куда без этого. Поверишь, что мне самому до смерти интересно посмотреть на дверь в Репино?
- Нету здесь никакого Репино.
- К словам придираешься? Значит все-таки обиделся. Зря. Во-первых, никто не обязан помогать тебе просто так, ничего не получая взамен. Во-вторых, мы кажется занимаемся общим делом, или ты в одностороннем порядке аннулировал соглашения с Жоффром?
- Спятил?! Я бы сразу сказал! Договор есть договор!
- Не понимаю, отчего тогда возникает недоверие. Боишься, что обманут?
- Ну… Есть немного.
- Дружище, это не фондовая биржа и не финансовая пирамида наподобие «МММ». Детский сад! Ты до сих пор не понял, что играешь настолько по-крупному, что дух захватывает? И принят в игру потому, что судьба или генофонд угораздили тебя попасть в число хранителей Дверей? Министров во всем мире стократ больше, чем аргусов! Никто не станет наживаться на твоей неопытности. Резона нет.
- Хорошо, - Славик недовольно сплюнул. Старые подозрения вновь обострились, не убедила и откровенность Ивана, честно признавшегося об одной из причин визита в Петербург. - Жоффр, вроде, обещал, что я останусь независимым аргусом?
- Автономным, - шепотом подсказал Иван и широко улыбнулся. - Никто не может быть независимым абсолютно. Никто. Ты, я, Жоффр, господин Алавер, твоя подруга. Не думаю, что ты справился бы с Дверью в гордом одиночестве, без помощи всех перечисленных людей. Равно и мы без тебя не сумеем многое сделать. Навязчивые подозрения и необоснованное чувство опасности называются известным словом - паранойя.
- Я давно поставил себе этот диагноз, - признался Славик. - В тот самый день, когда нашел Дверь в самой обыкновенной квартире.
- Ну-ка, глубоко вдохнул, попрыгал на месте, выбросил из головы все лишнее кроме дела и пошел вперед! Ох не я был сержантом в твоем взводе!
- Да такие сержанты как ты - на вес золота!
- Серьезно? По мнению подчиненных я всегда был законченной сволочью - в Иностранном легионе точно. Так надо.
- Знаю.
* * *
По мнению Славика это был откровенный перебор. Репутация погибла окончательно.
Квартира Славика после донельзя скверной истории с Гончаровым среди жильцов и так слыла неблагонадежной. Причем об этом втихую переговаривались не только соседи по парадной, но и по двору. Старый питерский двор, знаете ли, не меньший змеюшник, чем закрытое учреждение, на виду любое происшествие выходящее за рамки обыденности.
Шестнадцатого января утром во двор въехал черный фургон «Мерседес» с тонированными стеклами. Одетые в единообразную черную униформу плечистые грузчики начали таскать на второй этаж пластиковые коробки - сразу видно, очень тяжелые. Соседка Славика из квартиры напротив не смогла выйти за хлебом - ей вежливо, но непреклонно заявили: подождите десять минут.