Когда Глэдис открыла глаза, первым, что она увидела, было кольцо на ее руке, все еще сжимавшей мускулистое плечо Джозефа. Тот лежал, уткнувшись во впадинку между ее плечом и шеей; его дыхание постепенно успокаивалось.
Глэдис слегка повернула голову и поцеловала Джозефа в ухо.
– Ты все еще думаешь, что это была плохая идея? – улыбнулся он, поднимая лицо, на котором сияла такая нежность, на какую она даже не смела надеяться.
– Как тебе сказать… – Она сделала вид, что раздумывает. – Все же лучше, чем мытье посуды!
Джозеф рассмеялся и медленно провел пальцем по округлости ее груди.
– Тебя все еще пугает собственная чувственность? – тихо спросил он.
Зеленые глаза Глэдис потемнели.
– Нет, – шепнула она, обнимая Джозефа. – Нет.
Глэдис потянулась и открыла глаза. На постели сидел одетый Джозеф с незавязанным галстуком на шее и гладил ее обнаженную руку.
– Я приготовил тебе чай, – сказал он, кивнув на чашку, стоявшую на столике.
– Спасибо, – ответила Глэдис, натягивая одеяло до подбородка.
Ночь любви миновала, и в свете дня она испытывала некоторую неловкость. Но Джозеф обезоруживающе улыбнулся, словно напоминая обо всем, что они испытали прошлой ночью, и душа Глэдис наполнилась счастьем.
– Мне пора идти, – с сожалением произнес он. – В восемь часов у меня деловое свидание.
– Надеюсь, не с Габриелой? – усмехнулась Глэдис.
– Нет, – хмыкнул Джозеф. – Мне не хотелось тебя будить, но я не мог уйти, не попрощавшись.
Она погладила его по волосам.
– Не уходи.
– Не искушай меня, Глэдис! – воскликнул Джозеф, нежно целуя ее напоследок, и встал с постели. – Я должен идти. Ты приедешь в банк?
– Конечно.
– Тогда до встречи!
Когда Джозеф уехал, она еще немного понежилась под одеялом, предаваясь воспоминаниям об их первой ночи и позабыв об остывающем чае. Ее сердце переполняли счастье и надежда на будущее. Впервые осознав, какой может быть любовь, Глэдис за несколько часов изменила свое отношение к браку. Может, это же произойдет и с Джозефом?
Она улыбалась всю дорогу к своему дому, уверенная, что сегодня ничто не сможет испортить ей настроение.
Но Глэдис ошибалась.
Быстро приняв душ, она направилась в гостиную, и в этот момент раздался телефонный звонок. Сняв трубку, Глэдис услышала голос Мелинды.
– Я в больнице, – сообщила сестра. – Ронни внезапно стало хуже, и его пришлось перевезти в специализированную больницу. На это ушли все высланные тобой деньги. – В интонациях голоса Мелинды сквозила такая усталость, что Глэдис едва не расплакалась от жалости. – Сейчас доктора настаивают на операции, которая, естественно, требует новых расходов. У тебя же и так, наверное, ничего не осталось…