– Жозе, не грустите… – Жозе вздрогнула, когда Себастьян неожиданно вырос у нее перед носом. – Правда, общественным транспортом вам не стоило ехать, на мой взгляд.
– Это только на ваш взгляд.
– Да перестаньте, все, что с нами случилось в эти дни – ни для кого не пройдет зря.
– Я не понимаю, что изменилось лично у меня.
– Вы хотите сразу все понять? Это нам откроется гораздо позже. Я вот, например, ни черта не вынес для себя. Только отнес.
– Что же? – Она улыбнулась, зная, о чем он жалеет больше всего.
– Бутылку превосходного коньяку.
– Я обещаю, что скоро мы встретимся и я напою вас отличным коньяком! Ведь это из-за меня вы предложили открыть подарок ваших друзей?
– Лучше приезжайте ко мне, Жозе. У меня его – целый подвал. – Себастьян покачивал головой и улыбался, как старый всезнающий дед-волшебник. – Всего доброго вам! И прошу вас…
Он вдруг остановился, подняв указательный палец:
– Прошу вас, не гасите в себе огонь. Выгоните к черту тех, кто мешает вам его разжигать.
Она вспомнила его пьяный голос: «такая молния проскакивает между людьми, может быть, раз в жизни!».
А может, рассказать все Марку? Это ли не повод – расставить все на свои места? Поймет – значит, у них есть будущее, а не поймет… А что, собственно, такого? Ведь она заставала его на корпоративных вечеринках с рыжей Жанной, чьи острые загорелые коленки крепко обхватывали бедра Марка, а стоны разносились по всему коридору. Марк клялся тогда, что это было ровно столько раз, сколько она видела, но Жозе предполагала, что число его женщин с каждым днем растет в геометрической прогрессии. Он все чаще «задерживался» на работе до утра, а гамма женских духов на его рубашках становилась все богаче и разнообразней…
– Жозе, электрические нити крепче, чем кажутся на первый взгляд.
– Господи, да почему вас так волнует моя персона? Почему вы не принялись заботиться о Люсиль или о Жаке?
– Наверное, потому, что последние годы мои сыновья обзавелись семьями и стали реже приезжать ко мне. Мне некого учить жизни. – Он снова хитро улыбался. – Вы – самая подходящая кандидатура на их место.
– Вы не боитесь, что эта молнии меня когда-нибудь убьет?
– Я спокоен за вас. Все ваши враги вот здесь. – Он указал на ее голову. – А Шарль – славный малый. Пока, Жозе!
Со сдержанным вздохом она пешком побрела в сторону своего квартала. Париж лежал перед ней – сонный, промозглый и нелюбезный. Казалось, он не хотел ее встречать и принимать. Интересно – а Марк?