Ладно, не грусти и сильно не завидуй, а то все испортишь! Целую, Агнесс».
Письмо было вполне характерное для ее подружки, которая иногда напоминала собой фейерверк, и, в целом, повеселило Жозе. Во всяком случае, теперь она знала, что не одна на белом свете, и ей удастся доплыть под этим проливным дождем до светлой полосы в жизни. Уже четыре дня (включая выходные) она сидела на выставке и, честно говоря, не совсем понимала суть своего назначения. Может быть, ее выставили, как экспонат? Или мудрый Льюис решил таким образом выпихнуть ее в толпу?
Ей было скучно, она никогда не любила музейной пыли. Все, кому действительно это интересно с профессиональной точки зрения, общаются друг с другом, не выходя на улицу, или встречаются в других местах. А в качестве рекламы можно было бы придумать и что-то более оригинальное. Жозе сидела в кожаном кресле с карандашом и картонкой в руках и прикидывала первую страницу своей истории, на которой предполагалось заинтриговать зрителя. А может, сделать мультфильм?!! Интересно, она потянет? Не сразу, после выхода журнала… От этой неожиданной мысли у нее пересохло во рту и показалось, что за спиной выросли крылья.
– Мадемуазель, я окончательно потерял голову! – Перед ней стоял мужчина, которого она, кажется, видела здесь все четыре дня, и улыбался.
– От чего? – сосредоточенно спросила она, пытаясь найти связь между километрами кадров, уже замелькавших у нее в глазах, и этим незнакомцем. Связи не было.
– От вас! Или вы считаете, что вокруг, – он обвел взглядом зал, присаживаясь на корточки у ее ног, – есть что-то еще, способное свести с ума?
– Может быть. – Жозе заиграла ямочками. – Может быть, и есть. Экспонаты, вы считаете, не способны свести с ума?
– Это – ерунда! – Он пронзительно смотрел на Жозе и, казалось, раздевал ее глазами, по крайней мере – по пояс сверху. – Вы, простите, здесь работаете?
– В каком-то смысле. Я представляю работы художников из своего журнала. А вы что демонстрируете?
– А я… Только сам себя. – Он, как бы нечаянно, коснулся ладонью ее коленки.
– Оригинально.
– Да нет, – рассмеялся он, – я, видите ли, сдаю все это, – он жестом обвел стены и потолок здания, – под вот это… То есть под работы.
– А! Вы тот самый владелец выставочного зала?
– Да.
– Как вас зовут?
– Пьер.
– А меня Жозе.
– Отличное имя! Но его обладательница – еще более прекрасное существо, и я даже не знаю, есть ли на свете…
Типичный ловелас, сделала заключение Жозе. Она уже не стала слушать его, поняв, что в беседе с ним ничем интересным не пахнет. Но красив и прекрасно об этом знает. Пьер был светловолосый, как и она, с пронзительными карими глазами и утонченным лицом, его жесты, и особенно пластичные кисти рук, напоминали Жозе ее друзей-художников.