Все деньги «Каприкорну» поступали в основном из британских и американских источников: некоторые английские компании, включая банкирский дом «Клайнуорт Бенсон» и Объединенную африканскую компанию, направляли «Каприкорну» свои денежные чеки; по другую сторону Атлантики фонд Форда, «Тайм-Лайф», Рокфеллеры и горная корпорация «Амэкс» переводили деньги через организацию «Американские друзья африканского общества «Каприкорн».
Основная деятельность общества была направлена на создание комитетов по делам гражданства, которые в пяти английских колониях Африки проводили регулярные встречи для обсуждения идей «Каприкорна». Данные комитеты создавали молодежные клубы, организовывали дебаты и вели кампании против «расовой дискриминации». По словам одного из организаторов «Каприкорна», то был «расцвет белого либерализма в Африке». Однако такие «серьезные будуарные дебаты» не могли устранить расового разделения. Муса Амалимбэм, умеренный по взглядам кениец, считал, что весь этот либерализм заканчивается у входной двери, когда вы говорите до свидания своему белому хозяину.
Люди, которых увлекли идеи «Каприкорна», принадлежали к верхушке белых поселенцев. К наиболее активным членам общества «Каприкорн» относились адвокаты, врачи, архитекторы, значительное число белых фермеров также входило в его состав. В английских колониях Африки неодинаково воспринимались лозунги «Каприкорна». В Танганьике и Ньясаленде, где африканское национальное движение активно боролось против общества, слово «каприкорнист» являлось синонимом слова «доносчик». В Южной Родезии и Кении общество привлекло в свои ряды многих лиц из числа местных лидеров, которые стали впоследствии известными политическими деятелями.
Вершиной политического успеха Стерлинга стала салимская конференция, организованная в 1956 году на берегу озера Ньяса в Салиме. На конференции присутствовали делегаты из всех колоний, которые обсудили основные положения так называемого «договора», в котором они торжественно клялись бороться за «общество, свободное от дискриминации».
Однако «Каприкорн» уже начал терять свою популярность, так как местные лидеры понимали его замаскированный расистский характер. От Танганьики на конференции, например, [64] присутствовала малочисленная делегация, поскольку Националистическая партия Танганьики и Африканский национальный союз Танганьики к тому времени уже отошли от Стерлинга и активно боролись с «Каприкорном». Такое же положение сложилось и в Ньясаленде. Стерлинг понимал, что это конец его планов, связанных с «Каприкорном». Он надеялся, что дал организации «достаточный разгон» и теперь она будет двигаться «под собственными парами». Этого не произошло. Будучи морально и физически истощенным, он ушел с поста председателя «Каприкорна».