– Блефуешь, Настя, что-то мне с трудом верится в твое одиночество, – сказала Вера.
Подруга, изящно лавируя на высоченных каблуках, манерно покрутилась перед зеркалом, провела указательным пальцем по брови, поправила оттопыренным мизинцем ресницы. Красивая, стройная женщина, молодая, но, при всех этих несомненных достоинствах, глубоко и непоправимо несчастная. Мне вдруг стало жаль Веру. Она не живет, не наслаждается жизнью, Вера пребывает в постоянном напряжении. Ей всегда плохо. Потому что у людей все лучше. Всегда. При всех обстоятельствах. На короткое время она затыкает прожорливую пасть зависти каким-нибудь лакомым куском, но всего лишь на миг. Когда мгновение проходит, Вера вновь исходит слюной. Соседи купили новую машину. Подруге подарили шубу. Сослуживица выиграла в лотерею. И бессонная ночь обеспечена. Жизнь проиграна. До конца. Надо начинать все заново, выстраивать новую пирамиду, взбираться на вершину. Может быть, женская зависть – двигатель прогресса, действенный стимул для усовершенствования человеческого общества? Вера неожиданно вклинилась в мой сложный мыслительный процесс.
– А ты когда машину поменяешь? Твоя совсем уже старенькая, – ненавязчиво проехалась закадычная подруга по моему самолюбию.
– Скоро уже, на будущей неделе, я присмотрела себе серебристый «Форд», скорее всего в кредит возьму, – важным тоном изрекла я, раскидывая на невидимом экране виртуальные карты.
Спекулятивный пасьянс удался. Вера побледнела. Провела рукой по волосам. Прическу испортила, настроение. Тонус упал. Безнадежный какой-то этот тонус, все падает. Кстати, тотчас вспомнила, обретая короткую мысленную радость. Падает не только рейтинг. Тонус тоже можно уронить. В одно мгновение. А поднять его трудно. Вера так и не справилась с волнением.
– А я… а мне… а мы… – нервно забормотала Вера, вновь сбиваясь на плачущий лад.
Даже запуталась в шикарном плаще. Рукава беспомощно заболтались в воздухе. Роскошный плащ превратился в пугало.
– Будет тебе «Ягуар», будет, не горюй, Вера, ты молодая, все успеешь, – весело сказала я, пытаясь приободрить свою неутешную подругу, одновременно выпроваживая ее за дверь.
Я тихонько подталкивала узкую голубую спину к выходу. Быстрее, еще быстрее, как можно быстрее… Все. Финал. Площадка. Лифт. Я нажала на кнопку лифта. Вера была безутешна, молчалива, печальна. Она натужно, хрипло дышала. Неужели все закончилось? Сейчас приедет лифт и я отправлю печальную подругу в объятия скучающего мужа, а сама останусь одна и примусь предсказывать собственную судьбу. Одиночество – не такая уж плохая штука. В этом я сегодня удостоверилась, но замуж все равно хочется. И я выйду. Обязательно выйду замуж. За того таинственного незнакомца из далекого сна. И не стану просить Веру об одолжении. Не пойду к ней на вечеринку, обойдусь. А Вере не по зубам «Ягуар», мы обе это знали. И мы врали друг другу. Я откровенно лгала, чтобы больно ударить по развращенному самолюбию подруги. А она принимала мои лживые утешения и при этом абсолютно не верила мне. Она знала, что я вру, обманываю, пускаю пыль в глаза, откровенно льщу. Любая женская дружба имеет свою цену. До сегодняшнего вечера наша дружба стоила три копейки в базарный день. В данную минуту она не стоила ничего. Гроша ломаного не дадут за такую вот дружбу. Даже на том свете. Лифт сквалыжно прогромыхал вниз. Увез мою завистливую подругу в забвение. А я осталась стоять на площадке. Мне было стыдно, очень стыдно. Внутри меня роились мрачные мысли. Я откупилась от подруги, избавилась. Я напоминала себе хлыща в сером костюме, такая же, как он, и ничем не отличаюсь от изнуренного эстета в сером, мы с московским проходимцем будто брат с сестрой кровные, единокровные. Нет. Не так. Опять вру. Все мы – люди одного поколения и с пеленок привыкли врать самим себе, любимым, родным, коллегам, прохожим… Нам так проще жить. Врем и не задумываемся о последствиях, вообще не думаем, куда заведет ложь, какие плоды вырастут в результате словесного гибрида.