– К Бобылеву можно? – спросила Инесса, внутренне злясь на фикусы, кактусы, бонсаи и надменную секретаршу.
Со дня основания в «Планете» воцарились демократические правила, но с недавних пор всем приходится выдерживать социальную планку. Обстоятельства вынуждают сотрудников оглядываться по сторонам. Даже у генерального появилась собственная секретарша, постоянный источник профессиональной ревности Егоровой. Раньше Маринка была общим и единственным секретарем компании. Она умудрялась ладить со всеми.
– Подожди, Инесса, Бобылев сейчас занят, – небрежно бросила Веткиной красотка за секретарским столом.
У нее вполне достойная фигура, длинные руки и ноги, черное тугое платье прилипло к телу. Получилось сексуально и заманчиво. Злость выплескивалась из Инессы, желчно цепляясь к мелочам. Завитки на секретаршиной шее, очень милые и безобидные, сапожки, напоминающие изящные туфельки, маникюр с розовыми коготками, украшен меленькими цветочками, – детали вылезали на поверхность, вызывая в Инессе бурю возмущения. Веткина зря старалась поутру, воинственные бриджи и фрак без фалд утратили свое предназначение, они были не в состоянии соперничать с эффектным нарядом этой дурочки. А может, и не дурочки вовсе.
– У него жена? – спросила Инесса, пытаясь переправить бушующий океан эмоций на что-нибудь пространное.
Все ее слова и действия были алогичными, в эту минуту Веткина руководствовалась чувствами. Она не смогла бы объяснить даже самой себе, зачем и с какой целью она пришла в приемную. Ей необходимо было переключиться на что-нибудь другое, ведь невинные завитки на чужой нежной шее способны вздернуть слабое женское сердце до невменяемого состояния.
– Да, к Сергею Викторовичу жена приехала, мужа решила навестить, – секретарша улыбнулась, дескать, милые бранятся – только тешатся.
Как поругались, так и помирятся. Им нечего делить. Разве только совместно нажитое имущество. Из бобылевского кабинета выплыла женщина – изящная, как жокейский хлыстик, такая же тоненькая и гибкая, обтекаемая и неуловимая. Она никого не видела, даже модные фикусы не привлекли ее внимания. Женщина видела только себя. Для нее не было других людей. Никто не существовал в ее мире. Она была одна. Повелительница природы, львица. Неведомо откуда взявшийся охранник бережно подхватил женщину под руку, открыл перед ней дверь. И они испарились. Будто никого и не было в приемной. Инесса растерянно посмотрела на секретаршу. Завитки на шее слабо колыхнулись. Путь к Бобылеву был открыт, шлагбаум автоматически подскочил вверх. Не чувствуя пола, паря в воздухе, Инесса будто переместилась сквозь стену и остановилась как вкопанная посередине просторного кабинета. Гвардейский зал на две тысячи человек. Да здесь танцевать можно. Мазурку и гопак. На выбор. Бобылев внимательно смотрел на Инессу. Он молчал, видимо, изучал ситуацию. Пауза превратилась в мучительную пытку. Бобылев – в палача. Он мог уничтожить ее взглядом, но не сделал этого.