— Игорь, — третий смотрел цепко, оценивающе. — «Российские вести».
— Церемониальную часть будем считать завершенной, — провозгласил Анатолий. — Ну что, к камню?
— Конечно, — вразнобой, но дружно отозвались собравшиеся.
По всему чувствовалось, что им предложили отработанный маршрут.
— Что это за камень? — поинтересовался Калюжный.
— Да там в свое время камень заложили, что там…
— …Будет город заложен, — перебив Анатолия, хохотнул Михаил.
— …В общем, памятник, погибшим на Соловках. Ну его в обиходе и называют просто Камнем.
Они спустились в подземный переход, пошли вдоль длинного ряда ларьков.
— Обрати внимание, Кость, что мы находимся в одном из московских центров реализации наркотиков, — тронул его за руку Игорь. — Вон посмотри: это торговцы, вон те — охрана, а вон и покупатели…
Глядя на людей, на которых указывал журналист, Калюжный был ошеломлен. Он увидел, как буквально на мгновение сошлись те, кого назвали торговцем и покупателем — и разошлись в разные стороны.
— Что, прямо тут, на Лубянке? — переспросил Константин.
— Совершенно верно, прямо здесь, — подтвердил Игорь.
— Но почему же их всех не того… К ногтю?
— Да мы в своей газете пытались как-то провести кампанию, — с досадой делился журналист. — На какое-то время их разогнали, но потом опять вернулись. Кусок-то лакомый, место прикормленное, а доказать преступление очень трудно… Торговец, например, может держать кулечек в порошком, скажем, во рту. Чуть что — плюнул в урну и попробуй доказать, что это его…
Между тем Анатолий подошел к одному из ларьков, заглянул в окошко. Сидевшая там девушка, похожая на кореянку, разулыбалась ему как старому знакомому.
— Элечка, нам пять бутылок пива… Ты, Костя, какое предпочитаешь?
— Да какое возьмешь — я в нем пока не разобрался.
…День продолжался. Возвращаться в Моздок Калюжному предстояло только через два дня — оформляя себя командировку, он рассчитывал побывать на похоронах друга. Но теперь, после вчерашнего визита, передумал, а потому времени у него было в достатке.
Чечня. Лагерь пленных
Разведчик Мустафа — пленный подполковник — бунт — казнь
Повинуясь короткой команде, пленные — торопливо и в то же время тускло-обреченно — вытянулись в одну неровную шеренгу. Они стояли молча — худые, хмурые, изможденные, с обветренными и темными (от солнца, усталости и душевной подавленности) лицами, в заношенной одежонке… Мужчины небритые, женщины кое-как причесанные — находящийся в неволе человек редко печется о своей внешности. Особенно если знает, что само его существование на белом свете теперь едва ли не полностью зависит от прихоти любого из этих тупых ограниченных жестоких мордоворотов, что, скаля зубы, сейчас стоят, сытые и вооруженные до зубов, перед ними.