Новгородский полк был укомплектован уроженцами Новгородской и Псковской губерний, издавна питавшими неприязнь к шведам, не раз являвшимся на их земли завоевателями, вдобавок он имел немалый опыт боев в Лифляндии и Польше, поэтому первый батальон новгородцев стойко принял удар вдвое превосходившего в силах противника и вступил с ним в штыковой бой. Но солдаты отборных шведских батальонов также обладали высоким воинским духом, не уступали они новгородцам и в ратном умении, и оттого исход боя решали не стойкость и воинское мастерство, а число штыков, в которых первая линия Новгородского полка уступала врагу вдвое.
Не сделав ни шагу назад, отчаянно сопротивляясь, первый батальон новгородцев почти целиком погиб в рукопашном бою, и торжествующие шведы с возгласами «Виват!» двинулись в штыки на второй батальон полка. Изрядно поредевшие после схватки два их головных батальона были немедленно усилены еще одним, а к месту наметившегося прорыва устремились несколько полковых колонн противника, готовые вслед за ударным отрядом выйти в тыл к русским и развить успех.
Петр моментально оценил грозившую опасность. Сметя второй батальон новгородцев и пробив огромную брешь в русской боевой линии на всю ее глубину, шведы могли очутиться крупными силами в тылу русских войск. Что последует дальше, догадаться было не трудно: противник повторит то, что несколько часов назад проделал с ними князь Меншиков со своими драгунами: отрежет часть русского левого фланга от главных сил, окружит ее и заставит разделить участь кирасир Шлиппенбаха и пехоты Рос-си. Допустить этого никак нельзя! [108]
— Скачи к батальону, что стоит во второй линии справа от новгородцев! — крикнул Петр адъютанту. — Вели его командиру немедля ударить в штыки на атакующих новгородцев шведов! Чего медлишь — лети пулей!
Пришпорив коня одновременно с адъютантом, Петр помчался к расположенному левее новгородцев батальону, остановился рядом с его командиром. Рванул из ножен шпагу, повернул к солдатам побагровевшее от волнения лицо:
— Наскучило стоять без дела, ребятушки? Будет вам дело! За матушку-Россию — вперед! За мой! Ура-а-а!
— Батальон! — раздался зычный голос его командира. — Штыки — на руку! В атаку — марш! Ура-а-а! — и со шпагой в руке, указывая направление атаки, он зашагал к месту боя новгородцев со шведами.
Гарцующий на коне перед батальоном Петр и шагающий сбоку рослый его командир с выбивающим четкую дробь барабанщиком не могли не броситься в глаза противнику, и вокруг них - тут же засвистели пули. Первым с простреленной головой упал командир батальона, за ним рухнул барабанщик, одна пуля, пробив треуголку царя, обожгла ему на голове кожу, другая снесла с седла пуговицу и вырвала из него кусок.