Его глаза сузились.
— Ты что здесь делаешь? Ведь Искрометный скачет в следующем заезде...
Я искоса взглянул на него.
— А я ушел от Инскипа.
— Ты перешел, куда я тебе предлагал? Отлично.
— Нет пока. Боюсь, с этим придется немного повременить.
— А что такое? Они уже набрали людей?
— Да я им вроде и не шибко нужен, раз меня выперли от Инскипа.
— Что-что? — резко переспросил он.
— Меня выперли от Инскипа, — повторил я.
— Почему?
— В тот день, когда мы с вами разговаривали, Искрометный проиграл, ну и пошли всякие разговоры... Они сказали, что доказать ничего не могут, но держать меня тоже не будут, и велели убираться.
— Да, не повезло тебе, — подытожил он, собираясь уходить.
— Но хорошо смеется тот, кто смеется последним. — Я хихикнул и взял его за руку. — И смеяться последним буду я, хотите верьте, хотите нет.
— Как это понять? — Он не скрывал презрения ко мне, но в глазах мелькнул интерес.
— Искрометному сегодня первого места не видать, — сообщил я. — У него, бедненького, сегодня болит животик.
— Откуда ты знаешь?
— Я пропитал его лизунец жидким парафином, — похвастался я. — С понедельника он сосет слабительное. Так что сегодня ему будет не до скачек. Первое место уж точно не светит, как пить дать. — Я засмеялся.
Черноусый окинул меня брезгливым взглядом, стряхнул с локтя мои пальцы и быстро вышел из бара. Я незаметно двинулся за ним. Он почти вбежал в павильон букмекеров и начал лихорадочно озираться по сторонам. Рыжеволосой не было, но она, наверное, откуда-то наблюдала за обстановкой, потому что вскоре я ее увидел — она быстро шла вдоль барьера к тому месту, где они встретились раньше. К ней тут же подбежал черноусый и стал что-то энергично говорить. Она слушала и кивала. Он заметно успокоился, вышел из павильона и вернулся к паддоку для представления участников. Женщина подождала, пока он скроется из виду, потом направилась прямо к отсеку для членов клуба и вдоль барьера пришла к Биммо Бонору. Тот склонился над барьером, и рыжеволосая с серьезным видом что-то зашептала ему на ухо. Он несколько раз кивнул, и она заулыбалась, а когда он обернулся, чтобы отдать указания своим клеркам, я увидел, что и на его лице играет широкая улыбка.
Через несколько минут я подошел к кабине Биммо Бонора и услышал, как он заключает с клиентами пари семь к одному против Искрометного. Он собирал с них деньги в полной уверенности, что платить ему не придется.
С довольной улыбкой я забрался на самый верх трибуны и оттуда следил за заездом. Искрометный растерзал всех оппонентов еще на препятствиях и нахально пришел к финишу с форой в корпусов двадцать. Посмотреть бы сейчас на мистера Бонора — как ему такой результат?