— Что это такое? — спросил я.
— Где? А-а, это бесшумный свисток. — Она продолжала рыться в ящике. — Для собак, — пояснила она.
Я взял трубочку в руки. Бесшумный свисток для собак. Но почему я решил, что он имеет отношение к бутылкам, стаканам?.. И вдруг все поплыло у меня перед глазами... Мой мозг, словно хищный зверь, кинулся на свою жертву. Неужели Эдамс и Хамбер наконец-то в моих руках? В висках забилась кровь.
Все просто. Все предельно просто. Разъемная, из двух частей, трубочка, один конец ее — тонкий свисток, другой — крышка. Соединяет их маленькая цепочка. Я поднес крошечный мундштучок к губам и дунул. Раздался тонюсенький, едва уловимый звук.
— Человек его слышит плохо, — объяснила Элинор, — зато собака — отлично. А подрегулировать — он и для человеческого уха будет свистеть громко. — Она взяла у меня свисток и что-то в нем подкрутила. — Дуньте теперь.
Я дунул. Звук почти как у обычного свистка.
— Вы не одолжите мне его на некоторое время? — спросил я. — Если он вам не нужен. Я... хочу провести один эксперимент.
— Конечно, берите. Моя любимая овчарка состарилась, пришлось еще прошлой весной ее отдать. С тех пор я свистком не пользовалась. Но вы мне его вернете? К лету я заведу себе щенка, и свисток понадобится для дрессировки.
— Верну, не сомневайтесь.
— Ну и хорошо. А вот и заметка.
Я взял полоску газетной бумаги, но слова прыгали у меня перед глазами. Я видел только одно: бар для напитков в чудовищно огромной машине Хамбера, полочки с пешней для льда, щипцами и какими-то мелкими хромированными предметами. Я никогда не присматривался к ним, так, видел краем глаза. Но один из этих предметов был трубочкой с цепью-петелькой от одного конца до другого. Один из этих предметов — бесшумный свисток для собак.
Пересилив себя, я все же прочитал заметку об Искрометном и поблагодарил Элинор, что нашла ее.
Потом засунул свисток в пояс для денег и взглянул на часы. Дело шло к четырем. Уже немного опаздываю.
Да, Элинор оказала мне две великие услуги: восстановила мое доброе имя в глазах Октобера и дала свисток.
— Вы знаете, — робко сказала она, — это, конечно, не мое дело, но мне кажется, что вы могли бы добиться в жизни чего-то большего. По-моему, вы — человек с головой. И все же работаете в конюшне?
— Работаю в конюшне потому, что эта работа — единственная, какую я могу делать хорошо.
И это была чистая, хотя и чуть горькая, правда.
— И всю жизнь проработаете с лошадьми?
— Думаю, что да.
— И будете довольны?
— Наверное.
— Честно говоря, не думала, что наша встреча пройдет так хорошо, — вдруг призналась она.