! Только Любовь по благодати перестраивает менталитет человека, все мировосприятие и отношение к ценностям мира в духовной связи одухотворенных душ, отождествляемых в единении живого добра через религиозный смысл страдания и нравственную верность символу чаемого по благодати Святого Духа в той апофатической позиции, которая свойственна религиозному образу мыслей, например, св.Василия Великого, но не Блаженного Августина, во избежание всякого возможного смущения или недоразумения в бытийственном смысле между отцами Восточной и Западной Церкви. Живое предание как непрестанное откровение Святого духа в Церкви являет собой опытное свидетельство апофатической позиции стяжания Духа интуитивным путем в менталитете. Вот почему все размышления Д.С.Мережковского не лишены соблазна католицизма, избежать которого, проживая на Западе не менее трудно, чем оставаться христианином в апофатической традиции Восточной Церкви.
Но смысл "изменения ума" уже само по себе есть покаяние: "И познаете Истину, и Истина сделает вас свободными". Вот почему в своем несовершенном знании восхищаемое имеет тенденцию затушевывать чаемое, иллюстрируя несовершенства нашего бытия как достоинства временно-пространственной логичности и совершенства, и чаемое ѕ космос, созданный Богом, уже представляется не в Божественном Свете, а Восхищаемом Неведении, существующем, как Данность, а Дух Святой ("Ты бо река Божества, из Отца Сыном происходящий") есть уже преизбыточная мыслимость, а не мир, полный информации, как наслаждения.
Конечно, подобного рода умозаключения, скажем, по В.И.Ульянову-Ленину всегда есть одно и тоже:"….профессора философииѕ ученые приказчики теологов".Но не следует забывать, что цитируемый социальный философ в этом же произведении убеждает окружающих в том, что истина исчерпывается фактом?! Не физиологическое смирение нужно, а духовное. Не нам, не нам, Господи, а имени Твоему! Вот именно таким путем по благодати и происходит вхождение в чаемое из восхищаемого как это произошло с К.Н.Леонтьевым: "…победа духовного (мистического) рассуждения и чувства над рассуждением рациональным , к которому приучили меня и дух века, и в особенности медицинское воспитание, и мое пристрастие смолоду к естественным наукам, эта победа тоже стоит внимания". Форма новой жизни, а не увлечение, сквозит в каждой такой фразе К.Н.Леонтьева, а потому восхищаемость социального философа: "фидеизм с каждого такого увлечения берет свою добычу, на тысячу ладов видоизменяя свои ухищрения в пользу философского идеализма". Чаемое приходит через отражение восхищаемого по благодати, и такая благодать была дана