Вова, в свою очередь, в долгу не остался и рассказал все корпусные новости, поверил кое-какие мечты о будущем, больше о войне и походах, и в заключение отвесил такой комплимент Золотой Рыбке, от которого девушка расхохоталась от души.
— А вы, помилуй Бог, совсем свой брат солдат, и с вами мы точно пять лет знакомы.
В это время Ника стояла подле своего старшего брата Сергея:
— Пожалуйста, Сережа, протанцуй с Невестой Надсона, — просила она самым убедительным образом молодого студента.
— С кем, Никушка, с кем? — засмеялся тот.
— С Наташей Браун. Она поклонница Надсона, и мы ее все так называем.
— Но, голубушка моя, не та ли это мечтательная девица, которая читала с эстрады? Она так тонка и эфирна, так поэтична и легка, что я боюсь, увлечет меня, того и гляди, на самое небо. А оттуда, Никушка, сама знаешь, нет возврата, — смеясь, отговаривался Сергей.
— Ну, тогда с Машей Лихачевой.
— Ой, уволь, родная. Твоя Маша так всегда шипром продушена, что у меня при встрече с нею долго потом голова болит, — смеялся, зная все слабости и грешки институток, Сережа Баян.
— Ну, с Капой…
— Это с «грехом» и «ересью»? Спаси меня Господь!
— Ну так с кем хочешь, Сережа, только с нашими танцуй. Не смей приглашать чужестранок, вторых и третьих, и с папиньерками тоже не надо танцевать, — уже волнуясь, говорила Ника.
— Но почему, смею спросить?
— Это будет изменой моему классу, понимаешь? Ты — мой брат и должен соблюдать наши интересы. Я сама смеюсь над этим, но что делать: с волками жить — по-волчьи выть.
— Ага, понимаю, — совсем уже расхохотался Сергей.
— У тех есть свои собственные кавалеры, — докончила Ника.
— Несчастные. И на них установлена «монополия». Послушай, a m-lle Чернова и Веселовская здесь?
— Они уже танцуют. Пригласи других.
— Жаль. Мне они нравятся больше других. Алеко и Земфира, так кажется?
— Какая у тебя память! Ты помнишь прозвища всех наших!
— А кто это? Какая хорошенькая. Что это она, кажется спит? — и глаза Сергея Баян, обегавшие рассеянно залу, вдруг останавливаются с насмешливым любопытством на сидящей позади них в уголку скамьи девичьей фигуре. Ему сразу бросается в глаза точеное, с правильными чертами личико, сомкнутые веки, длинные ресницы.
— Ха-ха-ха! — смеется Ника. — Да это Спящая Красавица. Разве ты не видишь? Та самая, которая уснула раз на приеме. Все смеялись тогда. А раз она на французском уроке захрапела. Наш француз испугался, думал с нею обморок. Потащили Неточку в лазарет, а она проснулась и ничуть не сконфузилась, представь, ничуть. Такая апатичная, спокойная и сонная, совсем спящая царевна.