Видимого эффекта артиллерийский обстрел не приносил. Да, шрапнель выкашивала хайтов десятками, но для такой оравы это не более чем булавочные уколы.
Круг, подскочив к Дубину, заорал в ухо:
— Монах сказал, что они через овраг лезут, с востока. Сейчас два отряда мушкетеров туда перекинем, так что держитесь — труднее станет.
— Да эти пока не лезут, просто у дороги толпятся. Мушкеты туда все равно не добивают.
— Это сейчас не лезут. Не будут же они там весь день стоять.
Хайты, как бы услышав слова Круга, сразу двинулись вперед. Увидев это, мэр сплюнул, выругался:
— Вот же суки! Будто накаркал!
Триллов земляне никогда в расчет не принимали. Да, неприятно, конечно, получить дротик в шею, но бояться этого сильно не стоит. Долговязые метатели худые как смерть, с ассиметрично развитым телом — мускулатура хорошо развита лишь с правой стороны, да и то все ушло в руку и плечо. Рука эта заметно длиннее левой — по сути трилл это просто бегающая метательная конечность. Гориллу-ракса можно изрубить в три топора, а он все равно будет продолжать бой. В отличие от тяжелой пехоты, эти «баскетболисты» с визгом падали от любой царапины. В рукопашной их и вовсе паралитик костылем легко отпинает. Так что достаточно носить щит покрепче да иметь реакцию не хуже средней, и ничего тебе эти твари не сделают. А уж если у тебя кольчуга хорошая, или кираса, то и вовсе поплевывать можно на этих стрелков свысока.
Сейчас все было иначе — не меньше тысячи триллов неслось на лагерь. На короткой дистанции эти твари способны развить неплохую скорость, что сейчас и демонстрировали. Пушки успели выпустить по ним лишь один залп, после чего Дубин велел их отогнать от заграждения подальше, чтобы перезарядить в безопасности. Мушкетерам и лучникам придется несладко — своих щитов не носят, так что придется укрываться за щитами восточников и своих пехотинцев. Если не укрыться, смерть верная — у каждого трилла штук пять-шесть дротиков, и кидают они их метров на пятьдесят.
За спиной загрохотали мушкеты — Дубин даже не оглянулся — он пытался разглядеть, что творится в овраге, и при этом еще посматривал на суету артиллеристов. Позади завизжали раненные триллы, но в этот хор начали вплетаться и человеческие крики — крики боли и смерти.
Обернувшись, Дубин охнул — земля за ограждением превратилась в шкуру ежа, столь густо ее утыкало дротиками. Новые снаряды летели сотнями, удары их по доспехам и щитам слились в сплошной звенящий гул. В хайтов никто не стрелял — стоит высунуть нос из-за щита, как получишь подарок между ребер или в незащищенное лицо.