РОДЖЕР. Вы понимаете, будущий владелец, естественно, хочет знать, не случалось ли здесь прецедентов телекинеза.
МИССИС КЛАКЕТТ. Да все тут отлично, милок! И телевизор них цветной.
РОДЖЕР. Я имею в виду - де-ма-те-ри-а-ли-зо-вы-ва-лось тут что-нибудь раньше? Не перелетало ли по комнатам?
МИССИС КЛАКЕТТ /ставит сардины на столик, телевизор опять на место, включает его в сеть и закрывает переднюю дверь/. Перелетало? Нет, все на своих двоих ходят, как в любом доме.
РОДЖЕР. Я объясню это будущему владельцу. Она, кстати, осматривает кабинет. /Открывает дверь в кабинет и тут же захлопывает./ Там человек!
МИССИС КЛАКЕТТ. Нет, нет, голубчик, ты что? В доме никого.
РОДЖЕР /приоткрывает дверь/. Да посмотрите, ну? Ищет что-то.
МИССИС КЛАКЕТТ /бросив быстрый взгляд/. Да никого я не вижу!
РОДЖЕР. Вы его не видите? Но это странно! А где же... Я оставил своего клиента? Она пропала! Мой клиент! /Закрывает дверь, озирается, видит сардины./ О боже!
МИССИС КЛАКЕТТ. Что еще?
РОДЖЕР. Вон!
МИССИС КЛАКЕТТ, Где?
РОДЖЕР. Сардины!
МИССИС КЛАКЕТТ. Ох, сардины!
РОДЖЕР. Вы сардины не видите?
МИССИС КЛАКЕТТ. Сардины вижу. Я даже вижу, куда они двинутся дальше.
РОДЖЕР. Нет, эти сардины я больше не выпущу из своих рук. Где мой клиент? /Хватает сардины и бежит наверх/
МИССИС КЛАКЕТТ. Кажется, я сегодня всю ночь буду открывать сардины и мотаться с ними туда-сюда как кукушка на часах. /Уходит на кухню./
РОДЖЕР. Вики, Вики! /Скрывается в ванной./
/Из кабинета появляется ГРАБИТЕЛЬ с кучей
серебряных чашек./
ГРАБИТЕЛЬ. Он говорит, Чарльз, говорит он, тебе стукнуло семьдесят, пора повесить ружье на стену, пора уступить свое место кому помоложе. /Бросает серебро на диван и возвращается в кабинет/
/Наверху РОДЖЕР выходит из ванной/
РОДЖЕР. Куда она делась? Может, пошла сюда, в спальню? /Входит в спальню./
/ГРАБИТЕЛЬ из кабинета несет коробку и сумку Филиппа. Высыпает содержимое коробки за диван и складывает туда серебряную посуду/
ГРАБИТЕЛЬ. Я ему говорю: может мне и семьдесят, но все что надо еще при мне. На это он не знал, что ответить.
/РОДЖЕР выходит из спальни, все еще держа в руках сардины, зовет: "Вики! Вики!" и скрывается в бельевом шкафу, а ГРАБИТЕЛЬ возвращается в кабинет, так и не увидев и не услышав Роджера./
Или, может, я ничего не слышал?
/На первом этаже из ванной выходит ФИЛИПП. К его рукам еще приклеена бумажка и тарелка с сардинами./
ФИЛИПП. Дорогая, этот яд, ты говорила, этот растворитель растворяет что угодно, но только не этот клей. Сейчас он растворяет мои брюки. Дорогая, если он разъест брюки, он пройдет дальше и вообще все растворит. Ты слышишь? Я лучше совсем сниму эти брюки. /Начинает, как может, их снимать./ Флавия, скорей! У нас есть какой-нибудь раствор против этого растворителя, который растворяет этот клей? Флавия, я уже чувствую, уже разъедает!