Он встал и, схватив шляпу, вышел, скромно держа ее перед собой. Увидев это, Кейт захихикала.
Кейт еще раз пригладила волосы и вышла в холл, который вел в салон бара. Она увидела, как Сара склонилась над Нидом, рассматривая его глаз.
– Все хорошо. Но на следующей неделе ты должен быть у меня в больнице. Здесь нет нужного оборудования.
Как только Нид увидел Кейт, он быстро отвернулся и нацепил повязку на глаз. Кейт была далеко, чтобы рассмотреть его рану, но было видно, что он очень стеснялся своего увечья. Он не знал, что будучи медсестрой, ей приходилось наблюдать увечья в сто раз страшнее, чем его ранение.
– Проблемы? – спросила Кейт.
Сара обернулась и улыбнулась, глядя на Кейт.
– Нет. Просто беглый осмотр. Вам не досталось десерта. Я привезла кое-что.
Кейт засмеялась.
– Я слышала, что ты вмешалась в события.
Та захихикала.
– Ага, вмешалась. Это было потрясающе. Давайте заварим кофе с тем вкусненьким, чем нагрузила меня Ида.
– Ананасовый торт? – спросил Нид.
– Ананасовый торт, – подтвердила Сара. – И кокос, и шоколад.
– Страшно люблю шоколад, – сказала Кейт.
– Я тоже, – сказала Сара. – Но у нас его много. Потом я захватила барбекю, закуски. Хватит на целую неделю. Ида терпеть не может, когда еду выбрасывают. И кроме того, она осведомлена, что наш пожиратель продукции с этим легко справится.
Она взъерошила волосы Нида.
Темные волосы Сары, точно такие же по цвету, как и у Нида, были еще мокрыми. Сара затянула их на затылке, в результате чего получился маленький хвостик. На ней было надето легкое домашнее платье, а на ногах – домашние туфли. И казалось, что эта одежда доставляет ей даже больше удовольствия, чем джинсы и ботинки, в которых она появилась на торжестве.
Пока кофе заваривался, все трое сидели за столом.
– Сара, я действительно переживаю все, что случилось сегодня днем, – сказала Кейт. – Твой отец напугал меня, и я даже не успела сообразить, кто это был, как он уже оказался в бассейне. Мне так стыдно.
– Почему? Мне даже в какой-то степени это понравилось. Нашему папке полезно время от времени охлаждать свой пыл, – засмеялась она. – Я никогда не забуду выражения его лица, даже лет через сто. Да, чтобы не забыть…
Она вынула засвеченную помятую пленку из кармана и водрузила ее на стол.
– Документальное свидетельство этого поступка навсегда утеряно.
– Спасибо. А как же камера этого бедолаги – пострадала?
– Скорее всего. Папа купит ему другую.
– Где сейчас ваш отец?
Сара пожала плечами.
– После того, как он переоделся, вскочил в свой вертолет и исчез. Наверное, мы теперь не увидим его до Рождества. А то и позднее.