– Устала? – спросил он.
– Нет, не очень. Просто, когда я еду ночью на машине, мне всегда хочется спать. Наверное, возвращаюсь в детство. Моя мама говорила мне, что когда я была маленькой, то единственным способом, которым меня можно было убаюкать, это повозить в машине. Положить на сиденье и поехать куда-нибудь.
– Смотри-ка, ты первый раз упомянула своих родителей. Они еще живы?
– Нет, по крайней мере, моя мама. Она умерла около восьми лет назад. Об отце я ничего не знаю. Он ушел, когда мне было пять лет. И с тех пор я его не видела.
– Извини.
Кейт пожала плечами.
– Для него, наверное, оказалось не под силу ответственность за семью. А мы с мамой выдержали каким-то образом.
Нид вышел и помог выбраться ей.
– Ух, – сказала она, коснувшись ногами гравия.
Нид подхватил ее на руки и понес домой, волоча по ступенькам покрывало.
– Я совсем забыл, что ты неженка.
Она сердито фыркнула, посчитав эту шутку неудачной, но он только хмыкнул и поцеловал ее в ответ.
Войдя в дом, он внимательно посмотрел ей в лицо, потрогал ее щеки тыльной стороной ладони.
– Уже поздно. Ты точно не устала?
– Абсолютно точно, а ты?
– Нет. Как насчет того, чтобы нам попробовать снова, только теперь я применю другой подход.
Она улыбнулась.
– Что ты задумал?
– Позволь, я быстро приму душ, а затем ванна в твоем распоряжении. Надень что-нибудь покрасивее и жди, я за тобой зайду. Я буду ухаживать по всем правилам. Наверное, мы даже потанцуем. Ты любишь танцы?
– Да, но где, ради всего святого, ты собираешься танцевать среди ночи?
– Это уж моя забота.
Она никак не могла понять, что он имеет в виду, но согласилась.
Так как гардероб Кейт был довольно ограниченным, у нее не возникало особых проблем с выбором. Она надела одну из двух имевшихся в ее распоряжении юбок – длинную с цветным набивным рисунком – и выбрала подходящий по цвету блузон. Она нанесла макияж, используя тот скудный запас косметики, который у нее имелся, надела босоножки, села на край кровати и стала ждать.
Чем дольше она ждала, тем больше начинала волноваться. У нее стали появляться сомнения насчет разумности ее поведения. Она отогнала эти мысли и начала думать о чем-либо еще. Но несмотря на все свои усилия, старые опасения роились у нее в голове. Когда Нид постучал в дверь, она превратилась в комок нервов.
Она взялась за ручку двери, глубоко вздохнула и открыла дверь. От одного его вида все сомнения сразу же улетучились. Он стоял в дверях гладко выбритый, в чистых джинсах и рубашке, скроенной в стиле Запада, сжимая в руках букет полевых цветов.
Слегка поклонившись, он протянул ей букет, который внизу был обмотан помятой алюминиевой фольгой.