– Конечно. Скоро приедет Билли Боб, он займется всем этим.
– Кто это?
– Парень, который работает у меня после школы. Он возьмет канистру, заполнит бак вашей машины и потом пригонит ее сюда.
– Когда он придет?
– Через пару часов, наверное.
Ее сознание уже начинало погружаться в пелену, но откуда-то из его глубины прозвучал сигнал тревоги.
– А мы сами не могли бы этого сделать? Мне действительно надо ехать.
– Нет. Когда я закончу пить, я буду слишком пьяным, чтобы вести машину. А из-за этого, – он дотронулся до черной повязки на своем глазе, – и в трезвом состоянии у меня плохое чувство расстояния. И вообще мне кажется, что вам не следует больше ходить в этих ботинках. Обязательно будут мозоли. И должно быть неудобно.
– Очень.
Она еще отпила из своего стакана. Пиво, кажется, немного успокаивало боль.
– Снимите их.
– С удовольствием.
Она развязала шнурки, сбросила ботинки и размяла мыски ног.
– А-ах. Божественно.
– Больно?
– Да.
Он со скрипом пододвинул свой стул к ней поближе и похлопал по своей ноге.
– Кладите их сюда. Я их разотру.
– О, нет. Да у меня…
– Слишком поздно стесняться. Кладите их сюда.
Он снова похлопал по своей ноге.
Она повиновалась. У него оказались мягкие пальцы. Теплые. И совсем не чужие.
Он вгляделся в ступни ее ног и вдруг разразился такими ругательствами, которые, наверное, заставили бы покраснеть и самого закоренелого грубияна.
Она испугалась и попробовала убрать ноги, но он крепко держал их за лодыжки.
– Что случилось?
– У вас сплошные порезы на ногах, и к тому же они кровоточат, вот что случилось.
Она вытянула шею и попыталась вывернуть ноги, чтобы увидеть ступни.
– Ну, не так уж все и страшно, как вы говорите.
– Не так уж все и страшно! Вы хотите получить заражение крови или гангрену?
Она захихикала.
– Не будет у меня никакой гангрены. Можете мне поверить. Я-то уж знаю. Я ведь…
Она вдруг закрыла ладонью свой рот.
– Вы ведь кто?
– Я… крепкое создание, – сказала она наконец и улыбнулась.
Он возмущенно фыркнул.
– Крепкое вы создание или нет, но вы скоро будете вынуждены ковылять на своих лодыжках, если не займетесь лечением порезов.
Он встал, осторожно переложил ее ноги на стул, на котором только что сидел, и твердо сказал:
– Не вставайте, пока не приду.
– Слушаюсь, сэр доктор. Есть, сэр.
Она попыталась отдать ему честь и попала рукой себе по носу.
Он вернулся с тазиком теплой мыльной воды и кипой всякой всячины. Встав на колени, он опустил ее ноги в тазик, после чего вымыл их и тщательно вытер. Затем он обработал ее ступни перекисью водорода, смазал какой-то мазью и перебинтовал таким количеством марли, которого с избытком хватило бы для целой мумии. Поверх всего он надел толстые хлопчатобумажные носки.