Увы. Чародея в тот момент волновали гораздо более простые и конкретные вещи, а именно характер разговора с незнакомкой. Как то она отнесется к появлению мага?
Только представьте, вы — одинокая, хрупкая девушка, вдали от какой бы то ни было цивилизации, с боем пробиваетесь сквозь непроходимые леса, переполненные чудовищами и дикарями. Дергаетесь от малейшего шороха, опасаясь, как бы он не оказался последним звуком в вашей жизни. Шарахаетесь от всякой подозрительной тени, которых в этих зарослях предостаточно и каждая способна внезапно ожить и вас схватить. И на фоне всего этого, вдруг, откуда ни возьмись, появляется вежливый и такой обходительный джентльмен. Расшаркивается, раскланивается, называет себя главным всего этого ужаса и предлагает светскую беседу. Что бы вы подумали? Наверняка задались бы вопросом — не кроется ли здесь, какой подвох?
Любой, кто хоть раз встречался с реалоборотнем, даже хорошего приятеля сразу близко не подпустит, не то, что незнакомца. А ведь и без настоящей нечисти хватает лиха, способного ввести в заблуждение улыбающимся человеческим лицом: разбойники там, мороки, еще кто… те же дикари, к примеру. Хотя, спутать импозантного мага с одним из этих едва ли было возможно, но тем не менее.
"Как бы ее, в самом деле, не спровоцировать", — забеспокоился д'Аранж. — "Вон, как резво вскочила".
Действительно, девушка не растерялась ни на миг, колдун еще только выбирался из зарослей, а она уже приготовилась, смотрела, словно держала на прицеле. Собственно, так и есть, зря, что ли саблю выставила вперед?.. Маг понял что девушка одновременно показывает и то что готова постоять за себя и отвлекает внимание от другой руки, где скромно грелся в ладони маленький метательный ножичек.
"Так она еще и ножи с левой руки метает?" — отметил чародей. — "Боевая особа в гости пожаловала, ничего не скажешь. Поневоле призадумаешься".
Кстати, то, что она схватила именно саблю, а не охотничий лук, открывшийся при резком движении из под ее плащика, многое могло о ней рассказать. Волшебник не преминул отметить и эту небольшую, но достаточно важную деталь.[3]
"И ведь не только боевая, но и, в самом деле, симпатичненькая", — отвлекся д'Аранж.
Прямой, но не очень острый, носик, пухленькие щечки, упрямые алые губки. Разумеется, маг встречал женщин и с более совершенными чертами лица, но и эта девушка была оч-чень даже ничего. Сколько грации в ее позе, отметил чародей, сколько силы и изящества одновременно. А как опасно горят ее глаза, выказывая бойцовский темперамент, кажется вот-вот, еще чуть, и прожгут насквозь, испепелят и по ветру развеют.