— Зачем мне это надо? — разочарованно спросил я.
— Алеша, там же деньги! Ты знаешь, какой там оклад?!
— Мне и нынешняя работа нравится.
— Да уж, — едко заметила мать. — Мне-то можешь про нее не рассказывать. А уж зарплата просто сказочная! Одними сказками и расплачиваются. Как все будет хорошо… лет через двадцать!
Тут мне возразить было нечего. Матушка почувствовала слабину и принялась уговаривать меня еще активнее:
— Папа уже намекнул насчет тебя Петровичу, а тот обещал подумать. Завтра ждет твоего звонка! Ты уж произведи на него позитивное впечатление… Оденься поприличнее, рубашку чистую надень! Принеси диплом…
Я скривился.
— А почему папа сам мне не позвонил?
— Ну, ему неудобно…
Хотя именно мне полагалось мучиться от комплекса неполноценности — особенно теперь, когда немолодой папа преуспел, а молодой я остался все в той же заднице, — все происходило в точности наоборот. Кажется, отец сам испытывал передо мной вину. Потому что в школьные годы внушал мне, что лучше его специальности на свете нет, а в девяностые, ошеломленный тем, что творилось в оборонке, не догадался меня отговорить.
«А мог бы стать юристом или бухгалтером!» — укоризненно сказал я себе маминым голосом.
Внезапно я решился. Все, к черту дурацкие фантазии — становлюсь хозяином жизни! Завтра иду прогибаться перед папиным шефом. Петровича я хорошо знал — с виду весельчак, балагур, душа нараспашку, только почему у него постоянно кого-то увольняют?
Я пообещал матушке завтра позвонить и предложить свою кандидатуру.
Она и обрадовалась, и растерялась. Сама она так и не смогла уйти из НИИ. Да и этого Петровича тоже знала не хуже меня.
Положив трубку, я с удовлетворением отметил, что депрессия отступила.
«Вот что значит позитивная цель в жизни!» — похвалил я себя. И приказал — забыть о Ники! С девочками-эмо и байкерами-убийцами все кончено. Возвращаюсь в реальный мир. Унылый и бесцветный, зато привычный и спокойный.
Вечером я лег спать, мысленно репетируя разговор с будущим шефом.
Ночью мне приснился сон. Слишком яркий и реалистичный, чтобы казаться просто сном. Но уж лучше бы он не был таким реалистичным!
Мне снилось, что я, как обычно, стою среди ночи возле северного окна, вглядываясь в темноту. Вот только сияющих новостроек больше нет. За стеклом тускло блестит лента железной дороги, а дальше — лес. Сырой еловый лес, отвратительный, тоскливый и угрожающий с виду. Идет дождь. Под ногами чавкает раскисшая земля, капли срываются с еловых лап и стекают за шиворот. Я иду по лесу, чувствуя, как нарастает чувство опасности. Здесь рядом кто-то есть. И с этим «кем-то» мне лучше не встречаться.