Миранда подумала, что, возможно, и смогла бы оценить его юмор, но лишь после пятого стаканчика «Чивас Ригал». Все еще давясь смехом, Уэйн правой рукой бесцеремонно обнял девушку за талию и повел к пустому столику справа от сцены.
Не желая терять работу из-за какого-то идиота, Миранда подавила в себе порыв залепить Лэмберту пощечину и неохотно пошла рядом с ним, грациозной поступью обратив на себя внимание случайного наблюдателя, которым оказался Коул Тейлор.
Коул как раз заканчивал проверять аппаратуру перед началом выступления, когда в его поле зрения попала красивая, стройная девушка с кожей фарфоровой белизны и рассыпанными по плечам золотисто-каштановыми волосами. Он уже и не помнил, когда в последний раз удостаивал какую-либо женщину в зале более чем мимолетным взглядом. Но эта девушка заметно отличалась от всех остальных.
Склонившись над динамиком, Коул продолжал украдкой наблюдать за ней. Его взор притягивали ее волосы. Нет, они не золотисто-каштановые. Рыжие, сделал он вывод. Нет, пожалуй, черные. Надо же, какой необычный цвет, просто невероятно. У Коула вдруг возникло дикое желание коснуться волос девушки. Увидев, что Уэйн положил руку ей на ногу, он нахмурился и хотел уже отвернуться, решив, что это очередная овечка Лэмберта, но тут заметил, как спина девушки напряглась и рука, решительно накрыв загребущую конечность Уэйна, переложила ее на столик, за которым они сидели.
– Что-то не так? – поинтересовался Трент Саймон, ведущий гитарист группы и лучший друг Коула.
– Да нет, все нормально. – Коул выпрямился. – Можно начинать.
– Я про тебя спрашиваю, парень. Что-то случилось? Ты сегодня будто не в своей тарелке.
– Нет. – Коул помолчал, затем тряхнул головой и тяжело вздохнул. – Э… я решил порвать с Сейбл. Вот и думаю, как бы ей это получше выложить.
– Давно пора. – Трент улыбнулся, хлопнув Коула по спине. – Никак не мог понять, что вас связывает. Ну да, наверно, вы устраиваете друг друга. Но ведь этого недостаточно, парень. Выходит, до тебя наконец дошло.
– Дошло, – кивнул Коул. – Наверно, я всегда знал – во всяком случае, в глубине души понимал, – что не так должно быть. А теперь, когда мы с группой вернулись в Сан-Антонио, я это чувствую особенно остро. Хочется настоящего интереса в жизни.
– Любви, что ли? Это не такое уж плохое слово, Коул, – поддразнивающим тоном уточнил Трент.
– Тебе легко говорить. Ты влюблен.
– И ты влюбись, это несложно. Просто прислушивайся к голосу сердца, а не разума.
– Угу, – произнес Коул, вновь обращая взор на незнакомку с рыжими волосами, беседующую с Уэйном. – Может быть, так и сделаю.